Борща я дожидаться не стал.

– Спасибо, Никитич, – не без сожаления встал из‑за стола. – Времени у меня в обрез, нужно еще рекогносцировку на местности произвести. В ночное время.

Гуляев молча проводил меня до ворот.

– Вот что, – сказал он напоследок. – Я из криминальной автономной республики в составе Российской Федерации вышел. Но если что – давай знать, может, пригожусь.

Расстались мы по‑доброму, его намек я понял: человек свое отработал и теперь хочет отдохнуть по‑человечески – в собачьей стае.

Не нужно ему мешать.

Глава 3

6 августа, 1996 г., вторник. Градинск.

1

Ночь надежно скрывала архитектурные изъяны Градинска. Разноцветная неоновая подсветка делала его похожим на тысячи других приморских городов, начиненных специфическим, далеко не во всем праведным контингентом. В том числе – на Рио, Пуэрто‑Плато и Сан‑Франциско. Но под покрывалом ночи, как сказал Кифа, «тишь да гладь да Божья благодать».

– Здесь обычно собираются шлюхи подороже, – кивнул мой одноклассник на пятачок у беззвездочной гостиницы «Парус». – Наркота перекочевывает из кармана в карман. За каждый прикинутой девочкой – широкоплечий мальчик, на каждого барыгу – по два.

Он сидел, развалившись и выставив в окошко локоть, изо всех сил изображая бывалого кэпа‑полисмена, проевшего на уголовке зубы. По мне, так лучше бы он вообще молчал: от его комментария отдавало дешевым криминалом Росса Макдональда, описанного не в самые сытые времена. Шлюх я не видел, что ли? Или не знал, что стобаксовых потаскух пасут сутенеры, а торговцы наркотой не работают в одиночку?.. Нет, что ни говори, скучная у ментов работа.

«Четверка», я – «Центральная», проедьте по Кольцевому, сработала сигнализация в книжном».

«Центр», я – «Четвертый», вас понял, сворачиваю на Кочегарку».

Как же нужно любить литературу, чтобы в полночь забраться в книжный магазин! Ей‑Богу, я бы этого книгомана отпустил.

У ресторана «Наполеон» в самом центре города намечалась разборка моряков с таксистами: двое рыбаков пытались запихнуть в машину улов – совершенно пьяную шлюху.

– Поехали, без нас разберутся, – лениво махнул рукой Кифа и щелкнул тумблером: – «Центральная», Гавриленко, я Кифарский, пошли к «Бонапарту» кого‑нибудь, пусть проверят «волжанку‑универсал» 16–24.

«Тебя понял, кэп. Ты где?»

– В …де, – выругался Кифа и положил микрофон на тангенту. – Махнем к Поздняковой? Она после спектакля поздно возвращается.

Несмотря на выходной, отведенный мне для акклиматизации, я чувствовал себя трутнем. Злобный пчелиный рой, всполошивший министерское начальство, явно улетел с моим приездом. А может, роя никакого и не было – просто мирные пчелки собирали мед, изредка по ошибке залетая в чужие ульи; это наводило ужас на сонливых провинциалов и казалось обыденным мне, привыкшему к экстремальным ситуациям. Спокойствие города, отражавшееся на похмельной физиономии Кифы, было подозрительным.

– Устал? – посмотрел я на него. – Могу отвезти тебя домой.

– Что толку от такой езды?

– А какой от нее должен быть толк?

– Тебе виднее. Может, ты надеешься своего этого… как, кстати, его зовут?.. Уголовничка этого с кокаином?..

– Северов.