– Веду разведку боем, – усмехнулся я.

– Ну и дурак. Нельзя вести разведку боем, как нельзя вообще стрелять, бороться с вообще мафией или вообще преступностью. Разложи все по полочкам и подумай, что для тебя главное. Только не нужно делать то, что тебе несвойственно, например, искать убийцу Зайчевского – оставь это Сумарокову и Васину. Ты потерял миллион? Вот и ищи его! Он тебя выведет на все остальное.

2

12 августа 1996 г., понедельник.

«Волгу», на которой увезли «мой» миллион, отыскать было не проще, чем жену, располагая одним только номером лифчика.

Убедить Яковенко в том, что победителей не судят, мне не удалось, хотя речь шла всего лишь об оскорбленном себялюбии главы местных пинкертонов и ни о чем другом: не вмешайся я в ситуацию на дороге, «нива» благополучно бы исчезла, подобно «волге» и «опелю». Можно было, конечно, позвонить в Москву и пожаловаться Рудину на самодура‑полковника, но я понимал, что после этого он и вовсе перекроет мне кислород. Выяснение служебных отношений не отвечало ни моему характеру, ни заданию Центра.

Смурное настроение разрядил внезапно появившийся в моем «арестантском» номере Сумароков.

– Прошу перейти из‑под домашнего ареста в мое распоряжение.

Я сел на кровати и выдернул из розетки штепсель телевизора.

– Как это ты устроил? – не поверил я своим ушам.

Володя оседлал стул и засмеялся:

– Элементарно, Ватсон!.. Слушай, можно я тебя Веней буду называть? Так и вертится на языке.

– Валяй, – смирился я с участью своего имени.

– Спасибо. Но это еще не все. Знаешь, из какого оружия в тебя метил Франк?

– Кто?

– Урка из «нивы». Франк – это его кликуха, уголовник он, неделю тому откинулся. Сидел по 77‑й, наняли его наверняка, так что знал он все равно немного.

– А водитель?

– Водитель – таксист из 3‑го ТМП, весной выгнали за пьянку. Работу ему предложил Франк: «Пять минут страха – и полные карманы денег». Велел угнать тачку и привести на «Южную». По крайней мере, так этот Бердашкевич показал на допросе. В угоне сознался, а больше на себя ничего не берет, Франк якобы заставил его следовать за «пежо». По фотографии никого не опознал, все киднапперы были в масках, это подтвердили и Онуфриева, и ее муж, которых я допросил по отдельности.

– Ну, это понятно. Зайчевский мертв – Забаров, Бубенец и Ардатовы валят на него; Губу пришили – он и виноват; теперь Франка нет – Бердашкевичу карт‑бланш.

– Да, похоже на систему.

– Она и дала прокурору основание для соединения дел?

– Нет. Основание ему дал пистолет, из которого Франк хотел тебя продырявить.

– «ПМ», похищенный из ЧОП «Зодиак» вместе с «СВД» № 748022?

– Ну и память! Мне бы такую.

– Зачем тебе? У тебя все в протоколах записано. Расскажи лучше, как сумел меня у Яковенки отбить?

– Запросто. До похвалы он падкий, спит и видит себя в кресле начальника ГУВД.

– За что его похвалили‑то? – не понял я.

– За спасение Онуфриевых.

– Кто?

– Завьялов, а затем и мэр. Так что он тебе обязан, а я этим воспользовался.

– А что Онуфриева показала?

– В час дня в дверь позвонил Кубацкий и сказал, что забыл в детской на столе бумажник с водительским удостоверением. Она пошла за ним, в это время в квартиру ворвались трое в масках, врезали горе‑телохранителю по балде и отволокли в спальню.