– Что вы там делаете?

– Преследуем Ника Бойцова.

– Ника Бойцова? К черту Бойцова! Я отменяю ваше задание! Срочно приезжайте в восемьдесят шестой полицейский участок! В городе творится черт знает что!

– Я должен выполнить задание, – отчеканил Двадцать Пятый.

– Капитан, вы оглохли? Повторяю: я отменяю ваше задание! Возвращайтесь в участок! Срочно!

– Нет.

– Что?

– Я сказал: нет.

Обрюзглое лицо генерала побагровело.

– Я все еще ваш начальник! – прорычал он.

– Уже нет, – так же сухо отчеканил Двадцать Пятый. – Я ухожу в отставку.

– Послушайте меня, капитан. Если вы немедленно не…

Капитан выключил видеорацию, затем с хрустом смял ее в руке и вышвырнул осколки в окно.

– Капитан, – негромко окликнул его спецназовец, похожий на грызуна. – Если вы уходите в отставку, значит, вы больше не можете отдавать нам приказы. А следовательно…

Двадцать Пятый достал из кобуры пистолет, приставил его к горлу дройда и нажал на спуск. Заряд плазмы разорвал шею строптивца в клочья, и его обожженная голова скатилась Двадцать Пятому под ноги. Капитан повернулся в водительском кресле и наставил пистолет на двух спецназовцев, сидевших сзади.

– Кто-нибудь еще хочет выйти из игры? – осведомился он.

– Нет, капитан.

– Нет, капитан.

– Так я и думал. – Двадцать Пятый убрал пистолет в кобуру.

Он снова вгляделся в сюрреалистический пейзаж, простирающийся за окном.

– Капитан, что если псионики приготовили для нас ловушку? – предположил боец с рыжими бровями.

– Наша с вами задача – поймать беглеца, – отчеканил Двадцать Пятый. – Все остальное не имеет значения.

– Вижу, – отозвался Двадцать Пятый.

– Может, вызовем подкрепление? – осторожно предложил рыжебровый спецназовец.

– Мы выполним боевую задачу сами, – отчеканил Двадцать Пятый.

Автолет пошел на посадку.

– Интересно, день сейчас или ночь? – задумчиво проговорил рыжебровый.

– У тебя что – контакты закоротило? – осадил его боец-азиат. – Сейчас три часа дня по времени Большого Града.

– Я знаю. Но я не могу вспомнить, как выглядит ночь. Такое ощущение, что я никогда ее не видел. – Боец посмотрел на капитана. – Командир, что, если это тоже – происки псиоников? Что если они лишили нас части воспоминаний и вызвали у нас оптические галлюцинации?

– Ты слишком много думаешь, боец, – сказал Двадцать Пятый.

Колеса вертушки коснулись ущербного асфальта. Машину сильно тряхнуло.

– Все, – сказал командир. – Дальше – пешком.

Он открыл дверцу и первым выбрался из кабины.

– Такое ощущение, что мы на другой планете, – подал голос рыжебровый.

Двадцать Пятый ничего на это не сказал.

Минут десять «ниндзи» шли по уродливым, бесцветным кварталам молча. На лицах их читалось напряжение, обычно несвойственное дройдам. Да и повадки у бойцов стали более человеческими. В каждом движении читалась опаска, а в глазах застыли настороженность и ожидание беды.

Внезапно рыжебровый остановился и, задрав голову, уставился на небо. Двадцать Пятый, заметив это, обернулся и сурово спросил:

– Почему встал, боец?

– Командир, посмотрите туда, – странным голосом произнес рыжебровый.