|
- Ох, и хитрый мужик у нас комиссар, - говорил Закаблука. - Ох, и силен наш героический майор, - говорил Берман. Закаблука не любил комиссара за елейность, за трудолюбие, с которым он вписывал в донесения каждое неосторожное слово; он высмеивал в Бермане его слабость к хорошеньким девочкам, его любовь к вареной курице - "дайте мне ножку" - и равнодушие к водке, он осуждал его безразличие к житейским обстоятельствам других людей и умение создать для самого себя сносные бытовые условия. Он ценил в Бермане ум, готовность пойти на конфликт с начальством ради пользы дела, храбрость, - иногда, казалось, сам Берман не понимал, как легко может потерять жизнь. И вот эти два человека, собираясь вести на линию боев воздушный полк, искоса поглядывая друг на друга, слушали, что говорит лейтенант Соломатин. - Я должен прямо сказать, товарищ батальонный комиссар, это по моей вине Король нарушил дисциплину. Я над ним подсмеивался, он терпел, а потом, конечно, забылся. - Что вы ему сказали, отвечайте комиссару полка, - перебил Закаблука. - Тут ребята гадали, куда полк пойдет, на какой фронт, а я Королю говорю: ты, наверно, в свою столицу, на Бердичев, хочешь? Летчики поглядывали на Бермана. - Не понимаю, в какую столицу? - сказал Берман и вдруг понял. Он смутился, все почувствовали это, и особенно командира полка поразило, что это случилось с человеком, подобным лезвию опасной бритвы. Но дальнейшее тоже было удивительно. - Ну что ж тут такого? - сказал Берман. - А если бы вы, Король, сказали Соломатину, который, как известно, происходит из села Дорохове Ново-Рузского района, что он хочет воевать над селом Дорохове, что ж, он должен был бить вас за это по морде? Странная местечковая этика, несовместимая со званием комсомольца. Он говорил слова, которые всегда неотвратимо, с какой-то гипнотизирующей силой действовали на людей. Все понимали, что Соломатин хотел обидеть и обидел Короля, а Берман уверенно объяснял летчикам, что Король не изжил националистических предрассудков и его поведение есть пренебрежение дружбой народов. Ведь не надо Королю забывать, что именно фашисты используют националистические предрассудки, играют на них. Все, что говорил Берман, само по себе было справедливо и верно. Революция, демократия родили идеи, о которых он говорил сейчас взволнованным голосом. Но сила Бермана в эти минуты заключалась в том, что не он служил идее, она служила ему, его сегодняшней нехорошей цели. - Видите, товарищи, - сказал комиссар. - Там, где нет идейной ясности, нет и дисциплины. Этим и объясняется сегодняшний поступок Короля. Он подумал и добавил: - Безобразный поступок Короля, безобразное, несоветское поведение Короля. Тут уж, конечно, Закаблука не мог вмешаться, проступок Короля комиссар связал с вопросом политическим, и Закаблука знал, что ни один строевой командир никогда не посмеет вмешаться в действия политических органов. |
