|
Жильбер в ужасе повернул голову, сердце екнуло у него в груди. - А, попался, голубчик! - прошипел ему на ухо сердитый голос. - Попробуй теперь сказать, что не бегаешь к ней на свидания, попробуй только сказать, что не любишь ее... У Жильбера не было сил пошевелить рукой, чтобы высвободиться. Однако его держали не настолько крепко, чтобы он не мог вырваться. Его зажала, словно в тисках, девичья рука. Это была Николь Леге. - Что вам от меня нужно? - нетерпеливо прошептал он. - А, ты, может, хочешь, чтоб всем было слышно? - громко заговорила она. - Нет, нет, напротив, - процедил Жильбер сквозь зубы. - Я хочу, чтобы ты немедленно замолчала, - сказал он, увлекая Николь в переднюю. - Ну что ж, ступай за мной. Жильберу этого только и было нужно: следуя за Николь, он удалялся от Андре. - Хорошо, идемте, - проговорил он. Он пошел за ней следом. Она вышла во двор, хлопнув дверью. - А как же госпожа? - спросил он. - Она, верно, будет вас звать, чтобы вы помогли ей раздеться, когда она пойдет к себе в комнату? А вас не будет на месте... - Вы ошибаетесь, если думаете, что меня сейчас, это волнует. Что мне до того, будет она меня звать или нет? Я должна с вами поговорить. - Мы могли бы, Николь, отложить этот разговор до завтра: вы не хуже меня знаете, что госпожа может рассердиться... - Пусть только попробует показать свою строгость, особенно мне! - Николь! Я вам обещаю, что завтра... - Он обещает!.. Знаю я твои обещания, так я тебе и поверила! Не ты ли обещал ждать меня сегодня в шесть около Мезон-Ружа? И где ты был в это время, а? Совсем в другой стороне, потому что именно ты привел в дом незнакомца. Я твоим обещаниям теперь так же верю, как священнику монастыря Аннонсиад: он давал клятву соя хранить тайну исповеди, а сам бежал докладывать о наших грехах настоятельнице. - Николь! Подумайте о том, что вас прогонят, если заметят... - А вас не прогонят, поклонник госпожи? Уж барон если вспылит... - У него нет никаких оснований для того, чтобы меня прогнать, - пытался возражать Жильбер. - Ах вот как? Он что же, сам поручил вам ухаживать за своей дочерью? Неужели он до такой степени философ? Жильбер мог бы сейчас же доказать Николь, что если Жильбер и виноват в том, что был в доме в столь поздний час, то уж Андре-то ни при чем. Ему стоило лишь пересказать то, чему он явился свидетелем. Конечно, это могло показаться невероятным. Но благодаря тому, что женщины обычно друг о друге бывают прекрасного мнения, Николь, несомненно, поверила бы ему. Он уже приготовился к возражению, но тут другое, более серьезное соображение, чем ревность Николь, остановило его. Тайна Андре была из тех, что бывают выгодны мужчине, независимо от того, захочет он за свое молчание любви или чего-нибудь более осязаемого. Жильбер жаждал любви. Он сообразил, что гнев Николь - ничто по сравнению с его желанием обладать Андре. Выбор был сделан: умолчать о необычном приключении той ночи. - Раз вы настаиваете, давайте объяснимся, - предложил он. - О, это много времени не займет! - вскричала Николь. Она была по своему характеру полной противоположностью Жильбера и совсем не умела владеть своими чувствами. - Ты прав, здесь неудобно разговаривать, идем ко мне. - В вашу комнату? - испугался Жильбер. |
