Комната преобразилась: повсюду груды бумаг, обстановка выглядела обжитой. Да и сама княгиня казалась крепче, видимо, сказались усилия Эльзы и Лемонса. Хотя общее её состояние всё ещё внушало тревогу. После стольких «энергетических вампиров» восстановление шло медленно. Я пока не рассказывал ей, как на самом деле выглядело её «благословение», но сейчас аура хоть и светилась прорехами, уже мерцала серебром, а не едва теплилась туманной дымкой.

— Юра, пока мы занимались обустройством дома, чем занимался ты? — спросила она. — Штат слуг, согласованный с Прохором и Алевтиной, — это прекрасно, но ты затем пропал на полдня.

— Елизавета Ольгердовна, вам стоит научиться мне доверять. Я не ребёнок, чтобы отчитываться за каждый шаг. Я занимался делами рода. Если уж так интересно — встречался с механикусами. Нашёл род, который может пойти под наш патронаж. Окажем им протекцию, и идея с защитными химерами получит развитие.

Я выложил на стол папки с чертежами улучшений для особняка и поместья в Химерово, а затем назвал сумму:

— Семьдесят тысяч рублей.

Княгиня приподняла бровь:

— Юра, ты понимаешь, что это годовой бюджет больницы, которая достанется нам от Светловых?

— Понимаю. Но на безопасности экономить нельзя. Вряд ли Светловы оставят нас в покое после того, как мы их… обдерём едва ли не как липку. Кстати, сегодня у механикусов я столкнулся с одним из их представителей. Тот интересовался срочной поставкой взрывных артефактов для обрушения шахтных сводов. Как думаешь, зачем Светловым это понадобилось так срочно?

— И? — княгиня напряглась.

— Артефактор им отказал. Зато мы с ним обсудили кое-что полезное. Его идеи по защите поместья — одни из лучших, особенно против угроз с воздуха.

— Ты уверен?

— Абсолютно. И ещё, Елизавета Ольгердовна… Часть имущества Светловых, пущенная с молотка, пойдёт на безопасность наших резиденций. Это не обсуждается. Кроме того, сегодня запустил несколько странный и диковатый механизм подбора людей в род среди ветеранов. Посмотрим, как он себя покажет. Ну и принцу помог в подворотне.

Княгиня задумалась, потом вздохнула:

— Боги с тобой, Юрий. И это не просто слова. Ты столько всего успеваешь походя, что я сама себе кажусь медленной черепахой, — грустно улыбнулась Елизавета Ольгердовна. — Я хотела поговорить с тобой… и злилась, потому что планировала рассказать о встрече с тремя патриархами. Оставшимися в живых — моими ровесниками. Мы обсуждали ситуацию…

— Кто и чем можете порадовать, бабушка?

Елизавета Ольгердовна молча выложила передо мной три списка. Первый — всего три строки: приоритетные предприятия Светловых. Второй — шесть позиций: то, что явно интересует патриархов. Третий — восемнадцать строчек с приблизительной стоимостью активов — наш «лист желаний».

Я пробежался глазами по последнему списку. Любопытно — интересующие патриархов объекты не были ни самыми дорогими, ни стратегически важными для Светловых.

— Не раскроете секрет, что в них такого ценного? — поинтересовался я.

— А почему бы и нет? — усмехнулась княгиня. — Одни нужны для установления монополии в определённых сферах. Другие — бывшие владения родов, полученные примерно так же, как мы сейчас «облегчаем» Светловых. А вот это… — она ткнула пальцем в одну из строчек, — чистая мстительность. Один из патриархов помнит, как его дочь «скоропостижно скончалась родами», хотя до того дня не болела ни разу.

— Прекрасно, — кивнул я. — Значит, на фоне основных требований именно эти позиции станут нашим козырем. Если достанется что-то сверх — продадим с молотка.