А я остался.

* * *

Свои занятия с Брылевым я начал после обеда. Кондратий Иванович встретил меня с пониманием и той же степенной серьёзностью, что и раньше. Он не стал расспрашивать о пережитом, но в его взгляде читалось уважение, будто я прошёл некий незримый рубеж.

Отношения наши, не успевшие толком зародиться, не испортились. Но тесты мне всё равно предстояло сдавать.

Их, как и в прошлый раз, оказалось много.

Если с основными знаниями — географией, математикой, языками — у меня проблем не было, то специфика этого мира, в особенности империи заставляли меня «плыть».

Впрочем, эти тесты оказались куда полезнее, чем я ожидал. Благодаря своим ошибкам, я узнал, что: хоть и живём мы в Российской империи, но на троне сейчас восседает род Пожарских. Поскольку фамилия мне ни о чём не сообщила, Брылев просветил меня, что правящий род — элементалисты, владеющие магией огня.

Информация укладывалась в голове по крупицам, но каждая новая деталь прибавляла ясности, а значит, и шансов выжить в этом странном мире.

Заметив, что я основательно плаваю в вопросах географии и истории, Кондратий Иванович отложил учебник в сторону, поправил очки и взялся за меня вплотную. Он встал со своего кресла, подошёл к большой настенной карте и начал объяснять очень доходчиво, время от времени постукивая указкой по особенно важным местам.

— Понимаете ли, Юрий, — он обернулся ко мне, опираясь о край массивного дубового стола, — наша эпоха называется в исторической науке как «Эпоха империй». А всё почему? — он сделал драматическую паузу, снимая очки и протирая их платком. — Потому что магическая составляющая военной силы стала превалировать в большей степени над технической.

Кондратий Иванович прошёлся по кабинету, его тень мелькала на книжных полках, когда он жестикулировал:

— Нет, никто не спорит, механикусы двигают прогресс вперёд, делая жизнь удобной… — он вдруг резко повернулся ко мне, указывая пальцем: — … и позволяя сделать жизнь удобной чаще всего именно простецам, поскольку использовать многие артефакты они не могут в связи с отсутствием каких-либо минимальных магических способностей. Поэтому механикусы, собственно, и появились в качестве ответвления серой фракции, занимающейся адаптированием многих артефактов и поиском аналогов для простецов.

Учитель тяжело вздохнул, потирая переносицу, затем снова подошёл к карте:

— Но, если возвращаться именно к магическим вопросам… — его указка скользнула по границам государств, — малые государственные формы у нас не выживают. А всё почему? — он пристально посмотрел на меня, ожидая ответа.

— В одиночку войны не выигрываются, — высказал я всплывшее в памяти высказывание. — Группа всегда бьёт одиночку.

Кондратий Иванович довольно улыбнулся:

— Верно мыслите, юноша! Каким бы сильным не был архимаг, стоящий во главе одной территории, пусть даже небольшой, такой, как княжество, к примеру, или же остров, он не сможет продержаться против организованной армии большого государства с большим количеством архимагов! Рано или поздно в результате войны на истребление и истощение они включались в качестве провинций в более крупные государства.

Кондратий Иванович отошёл к окну, задумчиво глядя во двор, где тренировались Эльза и Резван, затем резко повернулся:

— Таким образом, мы сейчас имеем следующую ситуацию: к примеру, Евразия… — он снова подошёл к карте, водя пальцем по континенту, — да, она разделена на несколько крупных империй: Священная Римская империя, откуда, в общем-то, к нам и пришёл Орден; Британская империя, которая часть колоний имеет в Северной Америке; Французская империя, которая имеет также колонии в Северной Америке, Испанская и Португальская империи практически на двоих разделили Центральную и Южную Америку…

Он сделал паузу, попивая чай из массивной фарфоровой кружки, затем продолжил:

— За право называться таковой ещё борется Голландия и то за счёт приобретённых земель у скандинавов.