– Не стоит, – возразил Жискар. – Тогда у нас будет еще два предателя поневоле.

– В таком случае прикрепим их к тросу прямо здесь, в самой нижней точке, между вертолетами. Должно хватить.

Через полчаса после того, как две порции взрывчатки были прикреплены к западному тросу, к Брэнсону подошел Крайслер.

– Только что звонил Хегенбах. Передал, что через две минуты начнется любопытная передача. Шеф полиции собирается позвонить вам через пять минут после ее окончания. Он еще сказал, что с Восточного побережья поступили два интересных сообщения.

– Хотел бы я знать, что на сей раз замышляет эта старая лиса! – Брэнсон снова занял свое место перед телевизором. И сразу же вокруг него стала рассаживаться остальная публика.

Сначала на экране появилось нечто, похожее на огромный мяч для гольфа, – это был один из радаров на горе Темелпе. Потом крупным планом показали группу вооруженных автоматами полицейских, около десяти человек. Впереди них с микрофоном в руке стоял Хендрикс. Начальник полиции направился к открытой двери, из которой появились пять человек с поднятыми руками. Первый из пяти остановился примерно в трех футах от Хендрикса.

– Вы Паркер?

– Да.

– А я Хендрикс, начальник полиции Сан‑Франциско. Вы решили сдаться добровольно?

– Да.

– Почему?

– Не хотим, чтобы нас застрелили полицейские. И получить нож в спину от этого негодяя Брэнеона не хочется.

– Вы арестованы. Проходите в машину, – Хендрикс несколько секунд наблюдал, как эти пятеро идут, и снова заговорил в микрофон. – Боюсь, я не такой блестящий оратор, как вице‑президент или директор ФБР, мне с ними не тягаться. Только скромно замечу, что десять человек уже отвернулись от Брэнсона, – не так уж мало для одного утра, которое еще не кончилось. Ближайшая наша передача состоится не раньше чем через час.

Ревсон встал и огляделся. Он заметил стоявших поблизости Картленда и Графтона. Заложники и журналисты начали медленно расходиться по своим автобусам. Первые, вероятно, захотели утолить жажду, а последние решили поскорее перезарядить фотоаппараты и приняться за очередные депеши. Да и вообще, гораздо приятнее сидеть в автобусе с кондиционером, чем гулять по жаре.

– Господи, какие же они идиоты! Ну почему позволили так легко себя провести? – воскликнул Жискар.

– Потому что вас не было рядом, – устало заметил Брэнсон.

– Но они могли позвонить мне, вам!

– Что толку говорить об этом! Я их не виню.

– А вы не думаете, мистер Брэнсон, что когда получите деньги, власти могут потребовать всю сумму или большую ее часть за то, чтобы освободить наших людей? Они же понимают, что вы не бросите своих товарищей в беде.

– Я не стану заключать никаких сделок с властями. Понимаю, это усложнит дело, но всё равно не стану. А сейчас лучше пойду узнаю, чего же хочет наш друг Хегенбах, – и Питер в задумчивости направился к своему автобусу.

Мак, дежуривший в президентском автобусе, подождал, пока все именитые пассажиры займут свои места, затем запер дверь и положил ключ в карман. Автомат висел у него на плече. Повернувшись, он увидел менее чем в трех футах от себя направленный на него маленький пистолет Картленда.

– Лучше не дергайтесь, – предупредил генерал. – Попробуете взяться за автомат – вам конец, – голос Картленда был очень спокоен и потому звучал особенно убедительно. – Джентльмены, я призываю вас засвидетельствовать…

– Что? Вы думаете испугать меня этой игрушкой? Даже если вы в меня попадете, я все равно разнесу вас на куски!

– Призываю вас в свидетели, – продолжал генерал.