«Славный парень! Храбрый парень! Ты отлично справился!»

И Патрик, дрожащий от холода и переполнявших его чувств, спрятал лицо на мускулистом плече Рори, когда тот обнял его, и заплакал, словно дитя. В разгар боя он был сильным, как настоящий герой, но теперь, когда все закончилось, рыдал, как и положено ребенку.

Кто мог бы изобразить этих двоих, вернувшихся в трактир? Кто мог бы описать бурю эмоций, разразившуюся, когда они ворвались, каждый с головой огромного страшного волка наперевес, туда, где все предавались праздности? Ворвались со всем тем, что предполагала эта смерть?

Сумма награды была огромной, но Рори поделил ее пополам с Патриком. И те жители Баллиголли, кто знает местность и историю о волках, до сих пор могут показать ферму, которую Патрик О’Лахлан купил для своего хромого отца на деньги, полученные в ту ночь в награду за убитого волка. Ту ферму, где старый Лахлан, и его дети, и дети его детей жили, процветали и в мире окончили свои дни.

Зверь La Bête, дьявольский волк из Жеводана

Если говорить о волках, оставивших след в истории, то вторым после Курто — вторым по хронологии, но, безусловно, первым по значению! — следует назвать ужасного волка из Жеводана. След, оставленный им в истории, не только глубок, но и кровав: более кровав, чем можно представить, даже помня, что речь идет о хищнике. Краса и ужас своей расы — Гигантский Волк, Зверь, Le Loup Garou (что означает «Оборотень»), La Bête de Gevaudan, Жеводанский зверь — все это были его имена. Преобладало среди них La Bête, то есть попросту Зверь; так и будем в дальнейшем называть его. Когда Зверь после трех лет кровавой вражды с человеком все-таки пал в сражении с армией из почти пятидесяти тысяч охотников, многие изумились тому, что он оказался не дьяволом с рогами и копытами, а всего лишь обычным волком — правда, исполинских размеров: три фута в плече, выше любого дога, челюсти же его своей мощью не уступали гиене или даже льву.

Прошлое его темно. Ничего, кроме мифов и гипотетических предположений, о нем не известно. Все же до нас дошел рассказ некого Пьера Куэльяка, охотника и браконьера из старинного городка Лодев, что на реке Меркуар. Он со всем тщанием, подкрепленным многолетним опытом, выискивал волчьи логова — и, найдя очередное, с удивлением обнаружил, что оно сдвоено: не одна, а две волчицы использовали его, выкармливая потомство. Пьер явился к логову с собаками и вооруженными помощниками, так что волчицы, не вступая в безнадежный бой, бежали задолго до его подхода. Бывшие с Куэльяком люди оробели, увидев, что логово находится под крутым скалистым уступом, но он, храбрейший из всех, сумел спуститься по скале, и вот перед ним оказался сдвоенный выводок: двенадцать неокрепших щенят с трепетом взирали на человека, лишь некоторые из них пытались нерешительно скалить молочные зубки.

Памятуя о щедрой награде, выплачиваемой за каждого волчонка, Пьер тут же перебил их всех, одного за другим. Остановился он лишь перед последним: тот был чуть больше остальных, чуть темнее и скалился чуть более решительно.

Охотник заколебался на мгновение, но все же вспомнил старое правило неписанного лесного кодекса: никогда не следует забирать все яйца из гнезда или всех зверят из приплода — хоть одного до́лжно оставить на племя.