«В чем смысл нашей жизни? – спрашивал он себя. – Наверное, в том, чтобы трудиться, претворяя мечты в действительность».

Жизнь была исполнена смысла, когда требовала тяжелейшего труда. Каждый рывок вперед, каждая новая победа рождали нового человека. А роды всегда тяжки.

Случались долгие периоды отдыха, когда человек переставал двигаться вперед, а иногда терял то, чем владел в предыдущие эпохи, увязнув в трясине удобных привычек, замерев в уютной неподвижности.

Это было давным‑давно. Завоевание звезд помогло человеку возродиться. Новые дела не за горами – они будут еще более трудными и мучительными, это будет новым отрицанием прошлого. Нельзя оставаться вечно новорожденным. Человечество не имеет права отказать себе в собственном возрождении.

Человек должен идти вперед, исследуя новый мир, открытый его ощущениям и разуму.

История человека как вида повторялась в каждом индивидууме. Сначала образ мышления младенца, затем медленное обучение логике. Юношеская привязанность к родной планете, затем контакт с пространством, с его искажением времени и разрывом с прошлым. Некогда человечество мыслило по‑младенчески, но, обретя логику мышления, оно по‑прежнему не хотело отказываться от условий привычной жизни и чуть ли не святотатством считало эмиграцию на новые миры и к звездам.

И все же постепенно человек превращался в гражданина звезд. Он еще выказывал страх и неуверенность, как взрослое существо, которое впервые, но окончательно покидает родной кров. Человечеству пока не удалось преодолеть внутренних противоречий. Может быть, оно страдало он невроза? Может быть, в младенчестве оно испытало такой шок при контакте с реальностью, что каждый человек стремился предохранить свой внутренний мир от посторонних воздействий?

Человечество почти отучилось от страха перед пространством. Но ему еще следовало преодолеть страх перед временем. Пуритане отчасти решили проблему, отрицая время, лишив его права играть даже самую малую роль в их жизни. Бетельгейзе обошла трудности, опираясь на опыт, накопленный за века многими поколениями.

«Когда‑нибудь человек овладеет временем, как некогда овладел пространством, – думал Алган. – Быть может, однажды он пошлет своих эмиссаров в будущее, чтобы проверить, как развиваются планы, осуществление которых началось давно и должно продолжаться несколько веков». То будут эмиссары, согласные покинуть свое родное время, признавшие своей семьей все человечество, его прошлое и будущее, и избравшие своей родиной Вселенную.

Так прошли недели полета.

На расстоянии около половины светового года от Глании корабль начал торможение. Солнце Глании было пока еще крохотной световой точкой, затерянной среди звезд этого сектора Галактики. Но оно быстро увеличивалось в размерах. Жерг Алган изучил все данные о Глании, которые имелись в памяти корабля, и сведения о человеке, с которым ему предстояло встретиться.

Глания была единственной планетой в этой системе. Звездные системы с одной планетой очень редки, во всяком случае – в исследованной части Галактики. Чаще встречаются либо солнца‑одиночки, либо звезды с полной планетной системой. Но по мере приближения к Центру Галактики положение менялось – насыщенность пространства звездами увеличивает опасность трагических столкновений.

Корабль самостоятельно вышел на орбиту. Машины так рассчитали траекторию подхода, чтобы наблюдатели на Глании приняли корабль за метеорит. Алган по картам выбрал место посадки – обширную равнину неподалеку от космопорта. Холмистая местность позволит укрыть корабль, а ему самому нескольких дней хватит, чтобы добраться до порта и, если все пройдет гладко, возвратиться и отправиться дальше, к Центру Галактики.

Изображение планеты на экранах быстро росло. В этом мире преобладали розовые тона, как на Земле преобладают зеленые.

Цвет зависел как от растительности, так и от красного солнца, которое властвовало в небе Глании.