Затем мы неожиданно осознаем, что это не имеет значения. Несмотря на то что говорят фи­лософы, мир остается там же — и мы продолжа­ем жить дальше. Как и Юм, остроумие и гарган-тюанское телосложение которого выгодно отли­чало его от приведшего нас в тупик солипсизма Беркли. Юм просто высказал новую идею о ста­тусе нашего знания о мире. Мы можем верить в религию, если хотим, но мы делаем это исклю­чительно по собственной воле. И мы можем де­лать научные умозаключения, чтобы навязать нашу волю миру. Но ни религия, ни наука не су­ществуют сами по себе. Это просто наши реак­ции на опыт, одни из множества возможных.

     Юм происходил из почтенной шотландской семьи. Его биограф Е. Мосснер проследил его

     10

     родовое древо вплоть до Хома из Хома, который умер в 1424 году. К числу предков философа от­носятся такие не столь приятные, но, несомнен­но, выдающиеся личности, как Белчер из Тофта, Хома Блэкаддер и Норвелл из Богхола.

     Давид Юм родился 24 апреля 1711 года в Эдинбурге. Его отец умер, когда ребенку было три года. Необыкновенно большое число выдающих­ся философов лишилось отца в раннем возрасте, и этот факт толкуют на все лады психоаналити­ческие теории. Они говорят о том, что недоста­ток мужской доминирующей фигуры формирует стремление к созданию чего-то, на что можно опереться, приводит к попыткам создания теоре­тической системы, занимающей место «абстрак­тного» родителя. Такие психоаналитические тео­рии могут быть блистательными, завораживаю­щими, возможно, даже информативными (только о чем они говорят, я не знаю точно). Другими сло­вами, они могут объяснить у описываемых ими философов все, что угодно, кроме уровня их ин­теллекта.

     Ко времени, когда Давид Юм появился на сцене, ветвь его выдающегося семейного древа

     11

     -деградировала до такой степени, что Юмы жили в небольшом и неустроенном поместье в Найн-веллсе. Условия в Найнвеллсе по современным стандартам покажутся примитивными и крайне суровыми: босые слуги, коровы и цыплята, ютя­щиеся зимой на нижнем этаже дома, диета, ос­нованная во многом на овсянке, просяной каше и кале (питательная традиционная похлебка или отвратительный водянистый суп из капусты, в зависимости от вашего вкуса). Но Юм не считал, что его детство было тяжелым, ни тогда, ни впо­следствии. Он обучался в доме местного учителя вместе с крестьянскими детьми в шотландских традициях равенства, намного опережающих бри­танское образование. Затем с 12 по 15летонучил-ся в университете Эдинбурга. Такой ранний воз­раст поступления в университет в то время не был чем-то необычным (эта традиция поддерживает­ся до сих пор).

     После университета Юм должен был зани­маться юриспруденцией. Но он уже мечтал о дру­гом и начал читать множество книг по различным темам. Только ценой огромных усилий он находил время назанятия своим основным делом. Так про-

     12

     должалось три года. Постепенно чтение Юма ста­ло все больше касаться философии, до тех пор пока ему однажды не показалось, что ему «открылось совершенно новое поле мысли».