Флэндри уважительно помалкивал. Он бережно взращивал недовольство короля рептилий с того самого момента, как тот прибыл на Шотлу на совет, но важно было, чтобы Свифаш приписывал все эти идеи себе одному.

– Клянусь Темным Богом, я бы при первой возможности перешел на сторону терран! – выпалил Свифаш. – Ты говоришь, они достойно обращаются со своими подданными?

– Верно, опыт показал, что расовые предрассудки слишком большая роскошь, ваше величество. В действительности гражданами Терры являются не только люди. И конечно же, все вассальные государства Империи имеют внутреннюю автономию, не распространяющуюся лишь на некоторые торговые и военные вопросы, требующие единой политики. Кроме того, их правители могут рассчитывать на помощь и поддержку со стороны несметно богатой и могущественной Империи.

– Моя знать меня поддержит, – сказал Свифаш. – Они бы с гораздо большим удовольствием грабили не имперские, а шотланские планеты, если бы не страх перед местью Певды.

– Многие другие союзники Шотлы испытывают сходные чувства, ваше величество. А другие присоединились бы к восстанию просто ради соблазнительной добычи, им нужна только уверенность в победном исходе. Остается только всех собрать и договориться…

– А у тебя ведь широкие связи, терранин. Ты как паук, плетущий паутину. Но в случае провала я, конечно, останусь в стороне и расплачиваться ты будешь один.

– Естественно, ваше величество.

– Но если получится – ха! – черные глаза без век засверкали, а раздвоенный язык заметался во рту, – ха, пограбить Шотлу – это по мне!

– Нет, ваше величество. Шотлу необходимо пощадить. С лихвой хватит ее колоний.

– Почему же? – с прохладцей спросил король.

– Дело в том, ваше величество, что у нас будут шотланские союзники, готовые сотрудничать только на этом условии – некоторые жадные до власти аристократы… Кроме того, существует южное националистическое движение за отделение от фригийского севера… и могу даже намекнуть, что оно имеет тайного лидера в лице самой королевы‑Глаза Флэндри были так же холодны, как и голос:

– Если вы и убьете меня, герцог Асдагаар, вам это ничем не поможет. Я оставил надежному человеку все уличающие вас документы. Он передаст их прямо королю в том случае, если я не вернусь.

Шотлан добела сжал кулаки на подлокотниках кресла. Его голос дрожал от бессильного гнева:

– Ты исчадие ада! Презренный червь!

– Человеку с вашей биографией глупо обзываться, – сказал Флэндри. – Герцог Асдагаар – отцеубийца, предатель, клятвопреступник, богохульник, обо всем этом свидетельствуют факты. Кое‑что из этого подтверждается бумагами, но есть еще имена отдельных свидетелей и сообщников, знакомых с некоторыми деталями вашей карьеры. Человеку без чести на Шотле лучше умереть. И он умрет, можно не сомневаться.

– Но как ты узнал? – в голосе герцога зазвучали нотки отчаяния, дрожь овладела его телом.

– У меня свои способы. Например, я много узнал, заведя знакомства среди ваших рабов и слуг. Знатные люди вроде вас забывают, что у представителей низших сословий тоже есть глаза и уши, да к тому же язык, чтобы разговаривать друг с другом.

– Ну что же… – герцог едва дышал, – чего ты хочешь?

– Мне нужно, чтобы вы помогли нескольким людям.