|
А они все бодаются, как два молодых барана. Щепа наконец разгорелась, заплясало пламя. Ворожцов принялся скармливать костерку ветки покрупнее. Огонь притих, от сырой древесины потянуло дымом, но костер не угас. Тимур вынул штаны и отдал Лесе, которая тем временем откопала у себя запасные кроссовки. — Они, правда, великоваты будут, — извиняющимся тоном объяснил Ворожцов. — Зато тепло и сухо. — Спасибо, — кивнула Леся. — Переодевайся, — потребовал Тимур. Леся собрала в кучу сухие вещи и поднялась. — Куда? — одернул Тимур. — Здесь переодевайся. Мы не смотрим. И первым повернулся к ней спиной. Ворожцов крутнулся на месте, не вставая с корточек. Сбоку засопел, отворачиваясь, Мазила. А хорошо Тимур устроился. Если Ворожцов обернется, то все это сразу заметят. Даже если он обернется, чтобы проследить за Тимуром, все равно выйдет, что подглядывает. А за самим Тимуром никто не следит. И манипулировать им, ссылаясь на Лесю, Тимур научился здорово. Ворожцов, может, и не хочет чего-то делать, а Тимур брякнет про Лесю, и он бежит безропотно. Только задним числом думает, что его развели. Да уже поздно. Ворожцов попытался отогнать мрачные мысли, но думалось только о Тимуре и о том, какой же он, в сущности, гад. Тимур вопреки тому, что о нем думали, подошел ближе к костру и сел рядом с Ворожцовым. Просто спросил: — Куда дальше? От этой простоты зловещий образ подонка, уводящего у него девчонку, развалился в мгновение ока. Пришла мысль, что думать о говнюке, заставившем всех отвернуться и подглядывающим втихаря за Лесей, было проще, чем понимать, что Тимур не говнюк и ни за кем не подглядывает. — В смысле? — буркнул Ворожцов. — В том самом. Карта у тебя. Куда нам дальше? — Назад, — пробормотал Ворожцов. — Как? — подал голос Мазила. — Что это значит? — напрягся Тимур. Ворожцов подкинул в костер чурку покрупнее. Хотелось отвернуться, но отвернуться было нельзя. Нужно было что-то делать, но делать было нечего. И Ворожцов посмотрел на Тимура. — Надо возвращаться, — сказал он. — Мы не дойдем. Тимур стиснул зубы. Лицо окаменело. — Ты в своем уме? Или совсем обдристался со страху? — Я в своем уме. А ты? Сергуни нет. Наташки нет. Куда идти дальше? Зачем? Мы считали, что прогуляемся туда и быстро вернемся обратно. Мы еще не дошли, а уже… Он сбился. Все слова, которыми можно было обозначить погибших одноклассников, выглядели неуместно: либо слишком сухо, либо чересчур фальшиво. — Я назад не пойду, — пробурчал Мазила. — Тебя вообще не спрашивают, — окрысился Тимур. — Оставь его, — вступился Ворожцов. Тимур глядел зло. — Оставь? Я его и не трогаю. |
