|
- Тогда он умрет, - холодно проговорил Челлини. - Бенвенуто, но ведь я же сама отказала ему! - Он умрет, - повторил Бенвенуто. - Пусть никто не посмеет сказать, что оскорбивший меня мужчина избежал наказания. Готов ли ты умереть, Паголо? - Катерина, - вскричал подмастерье, - я люблю вас! Я всегда, всегда буду вас любить! Ради бога, сжальтесь надо мной! Подпишите контракт! Будьте моей женой, Катерина, на коленях умоляю вас! - Ну, Скоццоне, решай скорей, - сказал Челлини. - А не слишком ли сурово поступаете вы со мной, учитель? - сердито спросила Катерина. - Ведь я так вас любила и, право, мечтала совсем о другом!.. О господи! Поглядите вы на него! Что за физиономия! - воскликнула девушка, вновь переходя от грусти к веселью. - Сию же минуту перестаньте хмуриться, Паголо! Иначе я никогда не соглашусь быть вашей женой. Ох! Ну до чего же вы сейчас потешны! - Спасите меня, Катерина, а уж тогда, если хотите, мы вместе посмеемся! - Ну что с вами поделаешь! Если вы уж так этого хотите... - Да, я очень, очень этого хочу! - вскричал Паголо. - Вам известно, кем я была и кем осталась? - Да, я все знаю. - Значит, я не обманываю вас? - Нет. - И вы не будете жалеть, что женились на мне? - Нет, никогда! - В таком случае, по рукам. Все это очень странно, и я не ожидала, что буду вашей женой, но ничего не поделаешь. Скоццоне взяла перо и, как подобает покорной супруге, подписалась под именем своего мужа. - Благодарю тебя, Катерина, дорогая! - воскликнул Паголо. - Вот увидишь, каким хорошим мужем я буду! - А если он забудет о своем обещании, - добавил Бенвенуто, - напиши мне, Скоццоне, и, где бы я ни находился, я приеду, чтобы освежить его память. С этими словами Бенвенуто, глядя в упор на подмастерье, спрятал кинжал, взял со стола подписанный обоими супругами контракт, аккуратно сложил его вчетверо и сунул в карман; затем, обращаясь к Паголо, проговорил со свойственной ему беспощадной иронией: - Теперь, дружище Паголо, вы с Катериной муж и жена, но только перед людьми, а не перед богом, потому что церковь еще не освятила вашего союза. Поэтому твое присутствие здесь противно всем законам, и божеским и человеческим. Прощай, Паголо. Паголо побледнел как смерть, но Челлини повелительно указал ему на дверь, и юноша, пятясь, вышел. - Только вам, Бенвенуто, и могла прийти такая мысль! - хохоча как безумная, сказала Катерина и, пока еще Паголо не успел закрыть за собой дверь, крикнула: - Я отпускаю вас, Паголо, потому что так принято, но будьте покойны, клянусь пресвятой девой, что, как только вы станете моим мужем, все другие мужчины, в том числе и Бенвенуто, найдут во мне лишь верную вам супругу! И, когда дверь захлопнулась, она весело воскликнула: - О Челлини! Ты дал мне мужа, но зато освободил меня от него на сегодня. Что ж, спасибо и на этом. В конце концов, ты должен был меня чем-нибудь вознаградить. Глава 21 Война продолжается Через три дня после описанной выше сцены в Лувре разыгралась сцена другого рода. Наступил понедельник, то есть день, назначенный для подписания брачного контракта. Было одиннадцать часов утра, когда Бенвенуто, выйдя из Нельского замка, направился к Лувру и, несмотря на волнение, твердым, решительным шагом поднялся по парадной лестнице. |
