|
Не погиб в Аустерлице (вот., посмотрите, - Андрей щелкнул каблуками, - это еще от него шпоры!), а ружье на охоте разорвалось в руках и умер... - Ну, а мы собираемся. Поедемте с нами, - предложил штабскапитан. - Казаки говорят, что видели двух барсов... Компания небольшая, больше едут подурачиться. Кстати, Никита Семенович и свою супругу навязал нам... Ну, решайте! "Если и Аглая, то ехать не надо", - рассудил Андрей, но язык сказал за него другое: - Спасибо за приглашение. Я буду рад... Аглая, как видно, тоже не ожидала встретиться с ним. Лицо у нее как-то сразу изменилось. Кивнув поручику головой, не отличая его ничем от других офицеров, она пристроила свою лошадь к лошади капитана Штоквица, и до Карабанова часто долетал ее смех. "О чем может толковать ей этот сухарь?" - с недоверием подумал Карабанов и подогнал своего Лорда шенкелями поближе... - ...Вы напрасно думаете, сударыня, - услышал он говорок Штоквица, - что вопрос о женской эмансипации поднят только в кругу европейских женщин. Восточная половина прекрасного человечества тоже заявляет свои права на самостоятельность. Так, например, могу порадовать, что в Персии женщины уже объединились под знаменами общества "Адобу Ниса". - Впервые слышу, - удивлялась Аглая. - И какова же программа этого общества? "А тебе зачем это знать? - переживал Карабанов. - Не притворяйся синим чулком!.." - О, - толковал Ефрем Иванович, - программа эта обширна! Восточной женщине рекомендуется, согласно уставу общества "Адобу Ниса", ненавидеть родственников мужа, бить ежедневно служанок, ломать мебель и почаще грубить своим детям... Аглая смеялась. "Смейся, смейся", - думал Андрей, и сейчас ему было ненавистно в этой женщине все: поворот в седле се гибкого тела, газовый шарф, обнимающий бледную шею, и эти тонкие руки, затянутые до локтей в длинные перчатки. Всадники вступили на узкий горбатый мост, перекинутый над ущельем. Внизу, словно в чудовищной преисподней, грохотала мутная река. Скрывая страх, Аглая сказала: - Какой хороший мост... Когда он построен? - Еще в древние времена, - пояснил Некрасов. - Здешние персы любят утверждать, что его строили еще при Аббасе Втором, но этому Аббасу они приписывают все строения... Женщина, отводя глаза от пропасти, жалась к середине пролета. - Удивительно сохранился, - жалобно лспетнула она. Карабанов выгнал своего жеребца на самый край моста, козырем прогарцевал мимо обрушенных перил. - А это потому, - сдерзил он, - что еще никто, и даже ваш супруг, не пытался его ремонтировать... Мост остался позади. Лорд стал нервничать: прыгал вдруг на обочины, как-то боком-боком, кося выпуклым глазом, резал дорогу траверсом, шарахался на дыбы, стараясь вытолкнуть языком удила из пасти. - Ну чето ты мечешься, поручик? - сказал ему Ватнин недовольно. - Будто кобель худой в мешке! Езжай посмирнее... "И зачем я, дурак, увязался на эту охоту?" - ругал себя в душе Карабанов, но вернуться обратно в Игдыр было уже неудобно. Он пристроил своего Лорда к спокойному жеребцу Некрасова, и офицеры долго ехали рядом, отыскивая в воспоминаниях о петербургской жизни каких-то общих знакомых. Потом штабс-капитан сказал: - Не знаю, как вам, поручик, а мне легче дышится здесь, нежели в столице. |
