— Да бросьте, — Хелен, кажется, угадала причину моего смущения. — Представьте, что я ваша подружка, решившая пощекотать вам животик…

И я произнесла:

— У меня, между прочим, есть сестра, но даже ей не дозволены подобные вольности.

Сказала и ахнула: сестра, приглашеное-то было именно на ее имя. Не на мое!

— Я здесь по ошибке! — воскликнула я, прикусывая губу. — Я только сейчас поняла, что «белым кроликом» должна была стать именно она. Приглашение было на ее имя…

Хелен воспользовалась моментом, чтобы прощупать мой живот, и выдала как ни в чем ни бывало:

— Думаю, недель пять-шесть, не больше. Будешь теперь знать, как вскрывать чужие письма! — и щелкнула меня по кончику носа. — Поздравляю, будущая мамочка.

Я откинулась на матрац и прикрыла голову подушкой. Мысли о жестком корсете одолели меня в первую очередь… Стало жаль безымянного незнакомца в моем животе.

— Расскажите мне про Алисию, — попросила вдруг Хелен, укладываясь рядом. — Ее смерть никак не идет у меня из головы! Возможно, ее убийство тоже входит в сферу нашей деятельности, просто мы еще не знаем об этом.

— Убийство? — встрепенулась я. — Вы уверены, что она была именно убита?

— На все сто процентов, — ответила девушка, глядя в потолок. — Прокол на правой руке был единственным… Да и не похожа она была на заядлую наркоманку. — И как итог: — Нет, инъекцию морфия ей сделали намеренно. Причем в огромной дозировке… Ее сердце этого просто не выдержало.

— Какой ужас! — меня, действительно, передернуло от вновь пережитого воспоминания, и Хелен заботливо прикрыла меня покрывалом.

— Так что вы знаете об Алисии? — спросила она.

— Этим вечером я видела ее впервые в жизни. Мне даже имя ее не было известно…

— И вы ни о чем не говорили между собой?

— Так, перекинулись парочкой до странности непонятных мне фраз.

Девушка, заинтересовавшись, приподнялась на локте и заглянула в мое лицо:

— Каких? Постарайтесь припомнить каждую их них.

Я напрягла память, воскресив нашу единственную встречу с убитой.

— Она сказала, что «денег там не было», мол, «они не воспринимают нас всерьез», «что будем делать?». Как-то так.

Выражение глубокой задумчивости казалось чуждым миленькой мордашке юной камеристки, и я наблюдала за ней, гадая, а как же выглядит Брайан внутри нее на самом деле. Столь же он голубоглаз, как и Харрингтон, и не носит ли он очки с толстыми линзами, заедая пончики шоколадными чипсами…

— Мы должны обыскать вашу комнату и узнать тайну, тщательно скрываемую нашими юными дамами, — произнесла Хелен, отрывая меня от созерцательности. — Полагаю, они не так просты, как казалось, и я хочу знать, за что поплатилась одна из них.

— Так давайте сделаем это прямо сейчас! — с готовностью откликнулась я, готовая соскочить с кровати, и Хелен удержала меня, схватив за щиколотку.

— Не сегодня, — сказала она. — Сделаем это завтра! В вашем положении следует отдыхать. Не забывайте об этом! — После чего соскользнула с кровати и, пожелав мне доброй ночи, вышла за дверь.

Любопытные открытия

Энид действительно собиралась замуж и, получив мое разрешение провести день вне дома, ухватилась за него, не задумываясь. А присовокупленный к отпуску шиллинг заставил ее и вовсе едва ли не в ноги мне кинуться… Я же предпочитала, чтобы она не путалась под ногами.