Позже он лег рядом с Фастиной. Она пошевелилась, он обнял ее, с

наслаждением прикасаясь к нежной коже, и вскоре заснул.

  Когда он проснулся, Фастины не было. Через несколько минут она

появилась и принесла прохладительный напиток.

  Он нежно поцеловал ее. Они любили друг друга так бережно и осторожно,

как если бы каждый был из хрупкого, драгоценного стекла.

  Несколько часов спустя на балконе за завтраком он рассказал ей, чем

занимался, что видел. Ее, похоже, нисколько не удивило сообщение о том,

как изменился Алмер.

  - Андрос предвидел это, - сказала она. - Мне кажется, он всегда

симпатизировал такой идее. Он всегда считался только с собой.

  Идея Велюзи о формировании нового правительства под председательством

Кловиса ее не порадовала.

  Она нахмурилась.

  - Это, наверное, хорошая мысль. Было бы полезно иметь какую-то

золотую середину между опричниками Андроса и Братством, но ты будешь

слишком занят, правда, Кловис? Тебе, конечно, надо принять предложение

Нарво, но самой мне этого очень не хочется.

  - И я не хочу. Все во мне бунтует против этого. Я предпочел бы просто

жить здесь или передвинуть дом куда-нибудь, где меня трудно будет найти.

  - Сбежать? Это так непохоже на тебя, Кловис.

  - В первый раз я сбежал, Фастина, когда был ребенком, второй - год

назад. Почему я не могу сбежать и в третий раз? Мне кажется, это на меня

похоже.

  - Похоже на всех нас, - сказала она. - Иногда. Что ты собираешься

делать, Кловис? Что влечет тебя сильнее?

  - В том-то и беда, я прямо раздираюсь между желанием держаться от

всего в стороне и мучительным ощущением неисполненного долга. О, есть

всякие оправдания, я могу сказать, например, что мы, в конце концов, все

равно умрем, я могу изобразить возмущение идиотскими выходками нашего

общества. Может, я так и сделаю, если ситуация станет хуже для меня лично.

Но если сохранять верность собственным идеалам, я должен присоединиться к

Нарво и сформировать проклятое правительство. Кстати, это вопрос личного

интереса. Чем больше власти получит Андрос, тем больше у него будет

соблазна ее применить, а у меня создалось впечатление, что он не так уж

хорошо ко мне относится.

  - Ты знаешь, почему...

  - Знаю, - он угрюмо уставился на пролетавшую мимо гигантскую стаю

фламинго. В мире вечного дня начинавший-ся разгул насилия и ненависти

казался немыслимым.

  - Не знаю, что тебе посоветовать, - тихо сказала Фастина.

  - И не надо. Это мои проблемы. Я ведь уже решил: подожду день, два,

успокоюсь, а потом повидаюсь с Нарво. Марка ушел с балкона в комнату.

  - Мне не хочется оставаться дома, - крикнул он оттуда. - Чем бы нам

заняться?

  Она подошла к нему и предложила:

  - Полетели ко мне? Там что-нибудь придумаем. Хорошо?

  Кловис вздохнул.

  - Хорошо. Прекрасная идея. Ты очень добра ко мне, Фас-тина, но

поверь, я не нуждаюсь в сочувствии.

  - Пошли, - заторопилась она. - Скутер ждет. Он обнял ее.

  - Не волнуйся, - сказал он. - Я просто немного расстроен, вот и все.

  Она поцеловала его в подбородок и потянула за руку к гравилифту. Он

последовал за ней послушно, как усталый ребенок.

  В доме Фастины в Греции он провел больше времени, чем намеривался.

Целыми днями он гулял по берегу моря, ни о чем особенно не думая. Со дня

на день, откладывая визит к Нарво, он дремал или спал очень много и мало

разговаривал с Фастиной, она же всегда оказывалась рядом, когда он

чувствовал голод или хотел любви.