– Почему?

– Никогда не складывается так, как надо.

– Все будет чудесно, – засмеялась Мэри. Они втроем садились в машину. – А еще хорошо бы устроить что‑нибудь этакое: поужинать в каком‑нибудь шикарном ресторане, сходить в театр, – и, поверь, все произойдет в тот же вечер.

Они посмеялись, услышав такое, но Олли поддержал идею:

– Что, если нам поужинать в «Бистро»?

– В день родов? – ужаснулась Беттина. – Вдруг что‑то случится?

– Ты испортишь ковер, и нас туда больше никогда не пустят, – захихикал Олли. Беттина состроила гримасу, но он настаивал на этом и сразу же, как они вернулись домой, заказал столик на следующий день.

– Господи, – недовольно проворчала Беттина и пошла проводить Мэри в ее комнату на втором этаже. С доктором был уговор, что Мэри будет в родильной палате, рядом с Беттиной, просто как подруга, но тот не возражал, даже если за родами будет наблюдать столько народу, сколько того пожелают Беттина и Олли. «Только не приводите маленьких детей и больших собак», – сказал врач.

Итак, на следующий день все трое поехали на довольно ранний ужин в «Бистро». В ресторане было, как всегда, мило: мягко светили настольные лампы, поблескивала хрустальная отделка стен, радовала глаз изящная обстановка. Беттина выглядела ослепительно красиво в белом свободном платье с гарденией, вплетенной в волосы у виска.

– Вы сегодня просто экзотичны, мисс Дэниелз, – пошутил Олли и затем тихо прошептал: – Я люблю тебя.

Беттина улыбнулась и нашла под столом его ладонь, прошептав ему на ухо те же слова. Им еще не принесли заказ, а Мэри уже заметила странное выражение на лице Беттины. Сначала она ничего не сказала, но когда то же самое повторилось минут через пять, она поймала встревоженный взгляд Беттины и спросила:

– Да, Бетти?

– Может быть.

Оливер не понял, о чем они. Он в этот момент заказывал вино.

– Ну как, милые дамы? – с улыбкой обратился он к Беттине и Мэри. – Настроение отличное?

– Отличное, – поспешно ответила Мэри, потому что Беттина подавала ей знак: ни о чем не говори Олли. Беттина пока не хотела. Правда, за весь ужин она едва притронулась к еде, прежде всего потому, что ей не хотелось перегружать желудок перед родами.

– Ты ничего не ешь, крошка. Как себя чувствуешь? – наклонился к ней Оливер, когда официант принес уже десерт.

Беттина весело улыбнулась и сказала:

– Не так уж плохо, если учесть, что я вот‑вот рожу.

– Когда? – побледнел Олли. – Сейчас?

Он так сильно испугался, что Беттина засмеялась.

– Не сию минуту, надеюсь, но скоро. Я начала чувствовать боли еще до ужина, но тогда еще не была уверена.

– А теперь? – Он взял ее ладонь и внимательно посмотрел ей в глаза.

– Перестань, Олли, – улыбнулась Беттина, – со мной все в порядке. Ешь десерт, пей кофе, потом мы поедем домой и позвоним доктору. Расслабься.

Это было невозможно. Прежде чем принесли кофе, Беттина сама испытала какое‑то тревожное расслабление, а потом боли усилились и стали почти такими же невыносимыми, как в первый раз. Мэри измеряла время между схватками; Они стояли на тротуаре у машины. Беттина тяжело оперлась на Оливера и понурила голову.

– Лучше сразу отвезти тебя в больницу, Беттина. У нас нет времени заезжать домой, – сказала Мэри.

– Должно быть, такая уж я везучая, – грустно пошутила Беттина, и по выражению ее глаз Олли понял, что ей очень больно.