— Сомнётся? — растерянно спросил он.

— Нельзя садиться и вставать на колени, сэр!

— В тот миг я увидал, — произнес Джон Хемингс, одной рукой хватая заячью лапу, висевшую вокруг его шеи на серебряной цепи, — но видеть ты не мог,

— У меня стрела любви! — прогудел Уилл Кемп, схватил Джин и поцеловал её в губы, как и перед каждым выступлением. — Но теперь у тебя есть помощница, — сказал он и взял Сильвию за руку, повернул её, но отпрянул, когда попытался поцеловать, — Господи, что за...

— Булавки, сэр, — сказала она, вынимая две булавки изо рта, — извините, сэр. Я держу их во рту. 

Она зажала булавки между губами, увидев, как Кемп целует Джин. Она сладко улыбнулась ему и наклонилась, чтобы застегнуть пряжки на ботинках.

Кемп был в буйволиной коже, шерстяных клетчатых штанах, простой шляпе и в хорошем настроении. 

— Продолжайте двигаться, господа! — призвал он. — Продолжайте двигаться! 

Никто не слушал. Кемп по правде и не ждал, что кто-то будет слушать.

Мой брат повернулся спиной к труппе и перекрестился.

— Мне нужно отлить, — сказал Томас Поуп. 

Ричард Бёрбедж вытащил свой меч и поцеловал клинок.

А я вышел через дверь буфетного коридора и поднялся по лестнице. На мне был зелёный плащ цвета гусиного помёта, грубые штаны и шерстяной берет. Длинные волосы исчезли. Джин с Сильвией отрезали их со смехом и подровняли оставшиеся.

— В Олд-Чендж есть изготовитель париков, который щедро за них заплатит, — сказала Джин, аккуратно складывая длинные пряди на кусок ткани.

— Сколько я получу? — спросил я.

— Ты? Ты не получишь ни пенни! Сильвия получит несколько шиллингов. Ты — нет!

— Господи боже, — произнесла Сильвия, стоя сзади и рассматривая меня. — Он выглядит на десять лет старше!

Вначале короткие волосы казались странными. Отец Лоуренс, глядя на, них улыбнулся.

— Наконец-то мужчина, Ричард? — сказал он.

Я стал мужчиной и, забравшись на галерею менестрелей, ждал, когда свадьба наконец-то закончится и гости выйдут из часовни. На галерее находился Фил с пятью музыкантами. Увидев меня, друг Фила Роберт поднял свой крумхорн в приветствии.

— Короткие волосы, — удивлённо сказал он.

— Я повзрослел, — ответил я.

— Это Ричард? — Фил притворился, что меня не узнаёт. — Мне кажется, я не видел тебя без юбки! — сказал он со странным присвистом.

— Что случилось с твоим голосом? — спросил я.

— Мне вчера вырвали два зуба.

— Сколько это стоило?

— Четыре пенса каждый.

— Боже, — сказал я, — я бы выбил все за так!

Он засмеялся и ударил пальцами по струнам лютни. 

— Почему мы задерживаемся?

— Наверное, потому что свадьба ещё не закончилась.

Я облокотился на балюстраду. На столах горели свечи, сверкало серебро, и ярко горел огонь. Помост королевы с высоко установленным троном и отдельным столом был накрыт ярко-красным навесом. Близился вечер, небо за эркерным окном уже потемнело.

— У тебя фингал под глазом, — сказал Фил.

— Да.

— Я бы сделал это за так, — произнёс он, и я засмеялся.

***

Вместо него это сделал сэр Годфри.

— Приступим, — сказал мой брат, но пару секунд никто не двигался. 

Сэр Годфри попытался возмутиться, но мой брат не обратил на него внимания и обнажил меч. Все застыли — возможно, никто не верил, что прольётся кровь. 

— Это какая-то ошибка... — нервно сказал сэр Годфри.