Мы шли молча, держась за руки. Было холодно, Сьюзен подняла рыжий воротник своей серебристой лисьей шубки. Совершенно невероятным образом смесь аромата духов, вид меха и морозный воздух делал Сьюзен еще более очаровательной.

В «Харвесте» было шумно и тепло. Бар слева заполнили жаждущие новых встреч и знакомств. Из кабинетика у стены нам замахала рукой сногсшибательная блондинка в широкополой серой фетровой шляпе и пальто в черно белую клетку, наброшенном на плечи.

– Это Пэтти, – сказала Сьюзен.

– Вижу.

Мы пробрались к ней, и Сьюзен представила нас.

– Милый друг? – спросила Пэтти.

– Очень обаятелен, не правда ли?

– Hunkus  Americanus, – согласилась Пэтти и, вскинув голову, посмотрела на меня из под длинных ресниц. – Правда, немного жутковат.

– Это из за стального блеска моих голубых глаз. Тут уж ничего не поделаешь, – пояснил я.

Ужин прошел легко и незаметно. Мои дамы дружили между собой давно и легко находили общие темы для разговора, оставляя меня большую часть времени на периферии своего внимания, что меня вполне устраивало.

– Столько лет мечтала о встрече с вами, – проговорила Пэтти, беря счет, когда с ужином было покончено. – В честь такого события позвольте заплатить мне.

Мы вышли из «Харвеста».

– Забирай его, – уже на улице сказала Сьюзен, прижав Пэтти к себе и лукаво глядя на меня. – Счастлива, что наконец то с ним познакомилась.

– Ему тоже было очень приятно, – очаровательно улыбнулся я.

– А он гораздо более смирный, чем я предполагала.

– Да, он такой, – скосила на меня смеющиеся глаза Сьюзен.

Пэтти села в свою машину, а мы с Сьюзен, снова взявшись за руки, медленно направились через Гарвард сквер. В морозном воздухе наше дыхание повисало облачками тумана. В укромной нише арки на площади какой то парень что то пел в микрофон и подыгрывал себе на гитаре. Футляр от гитары лежал раскрытым у него в ногах рядом с динамиком, кто то уже бросил в него несколько монет.

– Ты гораздо более смирный, чем я предполагала, – сказала Сьюзен.

– Знаю, поэтому и приехал домой.

– А дом для нас – это мы, да?

– В Уитоне плохо, – сказал я.

Сьюзен молчала.

– Там женщина, у которой сначала убили мужа, а через несколько дней и сына.

– И всему причиной наркотики?

– Возможно. А еще, кажется, и я.

– Как это?

– А вот так. Суя свой нос в каждую дырку, вынюхивая, расспрашивая, наблюдая, преследуя...

– И?

– Мужем женщины был шеф полиции.

– Роджерс, – сказала Сьюзен. Может, она и теряла ключи каждый месяц, но то, что касалось людей, оставалось в ее памяти навсегда.

– Да. Его сын работал на Эстэву, и я сел ему на хвост.

На перекрестке Братл стрит и Массачусетс авеню все еще работал газетный киоск. Мы свернули на Массачусетс авеню.

– В Мэне он загрузился кокаином, а ты угнал его машину, – продолжила за меня Сьюзен.

– Да.

– А потом отправился к нему для откровенного разговора.

– Да. Он наставил на меня пистолет. Его мать забрала у него оружие, и это оказался кольт сорок первого калибра, того самого калибра, из которого был застрелен его отец.

– Ого!

– Я спросил парнишку, где он его взял, но тот ни в какую не хотел говорить. Мы нажали на него, и тогда он признался, что пистолет ему дал Эстэва.