— Я поняла, — грустно улыбнулась ему. — Но, я полагаю, этого не потребуется.

— Почему? — мгновенно спросил зомби.

— Потому что, Габриэль, — я вошла в свою комнату и придержала дверь для него. — Сгорит это проклятая кровь — сгорит и желание мной обладать у… да у всех.

Дверь закрыл Гобби, я же подхватив свою одежду, ушла в ванную переодеваться.

— Насколько ты уверена, что сможешь избавиться от крови Проклятой Калиан? — раздался приглушённый дверью вопрос Гобби.

— На сто процентов, — ответила я.

Второй вопрос он задал, когда я уже вышла из душа и вытиралась.

— Какова вероятность, что магия выгорит у тебя полностью?

Несколько помедлив, ответила:

— Значительная.

Когда я выходила из ванной, уже в костюме для боя и с мантией на плечах, Габриэль сидел за столиком, постукивая пальцами в перчатке по столешнице, и меня он встретил вопросом:

— Ты знаешь, как маги, человеческие маги, относятся к выгоревшим магам?

Знала. Хорошо знала. Но перед глазами был Норт и его: «Моей магии хватит на нас двоих», а ещё…

— Габриэль, — я протянула руку, демонстрируя кольцо и трещину, которая стала более явной. — Или я выжгу эту кровь, или магия Смерти поглотит меня. Одно из двух.

Он недоверчиво посмотрел на меня, я, поправляя заколку от Илланиэля, пояснила:

— Слишком сильный дар магии Смерти для моего довольно посредственного источника. И то, что для Калиан было нормальным — меня убивает. Причём вполне явственно. Так что выжигание магии Крови это вопрос выживания сейчас.

Габриэль покивал, а затем вдруг спросил:

— Ты говоришь всё это, чтобы ни я, ни некроманты не вмешивались?

Вздрогнув, я замерла под его очень проницательным взглядом, и тихо сказала:

— Это правда.

— Её часть, — не согласился Гобби.

Указав на кольцо, невесело подытожила:

— Её значительная часть, учитывая, что артефакт из стали Хаоса трещит по несуществующим швам.

И пройдя к прикроватной тумбочке я взяла обезболивающее, которое дала Айшарин. Вместо одной капсулы выпила две. Оставшиеся, подумав, передала Гобби.

— Возможно, помогут, — сказала, подойдя, и высыпав их на его ладонь. — Это обезболивающее.

— На случай, если я оживу?

— На момент когда ты оживешь, а не «если», — поправила я, одновременно проверяя Нагарэнт и посылая импульс в артефакт Кхада.

— Он говорит — сегодня, — тихо сообщил Гобби.

Я улыбнулась.

И вздрогнула, от раздавшегося грохота.

Постучав в двери так вежливо, как умеет только Эдвин, некромант вошёл, едва ли глянул на меня, помешивая краску в баночке внушительной кисточкой, подошёл к поднявшемуся Габриэлю и, с вдохновением бойца перед боем наносящего маскирующую краску на лицо, принялся расписывать моё умертвие. Через пару минут Гобби выглядел так, как в принципе и должно выглядеть несвежее умертвие, и зубы, на которые я даже не обратила внимания, Эдвин ему так же зачернил. Смотрелось… в меру жутко, как и должно было смотреться собственно.

— Всё, все готовы, — завершив, объявил некромант. — Поехали.

Глава шестая. Мёртвые бои

Забавно, но когда ждёшь значимого события, всегда кажется, что ты к нему готов… а едва время пришло, отчётливо понимаешь — ни готов, ни капли. Я сидела в карете напротив Гаэр-аша и Дана, зажатая между Нортом и Эдвином, и переводила взгляд с одного некроманта на другого, понимая, что возможно вижу их всех в последний раз.