Но Бумбараш не уходил еще никуда.  Просто опасаясь,  как бы сорвавшийся

молоток не  брякнулся ему на  голову,  он  отошел к  опушке и  сел на пенек,

собираясь посмотреть, чем же теперь все это дело кончится.

     Видно было,  как мальчишка прижимает телом вдоль ствола какой-то темный

жгут и как, раскачиваясь на ветру, он ловко орудует молотком.

     Вот он забил последний гвоздь,  торжествующе вскрикнув, опустил жгут, и

большое полотнище красного флага с треском взметнулось по ветру.

     Зачем  на  перекрестке лесных дорог  должен был  торчать флаг  -  этого

Бумбараш не понял никак. Так же как не поняла, по-видимому, и проезжавшая на

возу баба,  которая всплеснула руками и  поспешно ударила вожжой по коняшке,

очевидно рассуждая,  что  раз  тут затевается что-то  непонятное,  то  лучше

убраться - от греха подальше.

     Не  дожидаясь,  пока мальчишка слезет,  Бумбараш двинул дальше и  скоро

очутился в деревне Катремушки,  которая,  как он увидел, была занята отрядом

красноармейцев.

     Красным Бумбараш ничего плохого не  сделал,  и  потому он смело зашел в

дом, где жила знакомая старуха.

     Но старуха эта,  оказывается,  давно померла,  и дома была только рябая

баба -  жена ее  сына,  которая занималась сейчас стиркой.  Бумбараша она не

знала.

     Он спросил у нее, можно ли остановиться и отдохнуть.

     - Чай,  хлеб,  баба, твой, - сказал Бумбараш, - сахар мой, а пить будем

вместе.

     Услыхав  про   сахар,   баба  вытерла  о   фартук  мыльные  руки  и   в

нерешительности остановилась.

     - Уж не знаю как, - замялась она. - В горнице у меня какой-то начальник

стоит. Да и углей нет. Разве что лучиной?

     - Эка беда - начальник! - возразил Бумбараш. - Что мне горница, я попью

и на кухне. А лучину наколоть долго ли? Это я и сам мигом.

     - Уж не знаю как,  -  оглядывая с ног до головы грязного Бумбараша, все

еще колебалась баба. - Да ты, поди, и про сахар не врешь ли?

     - Я  вру?  -  доставая из  сумки пригоршню и  потряхивая ею  на ладони,

возмутился Бумбараш. - Да мы, дорогая моя королева, внакладку пить будем!

     Рябая баба рассмеялась и пошла за самоваром.

     Вскоре нашлись и теплая вареная картошка,  и хлеб, и молоко... Бумбараш

позавтракал, напился чаю и почувствовал, что его клонит ко сну.

     В самом деле,  всю ночь,  мокрый и грязный,  он был на ногах,  заснул у

стога сена только под утро и спал мало.

     "Торопиться некуда.  Дай-ка я посплю,  - решил он. - А пока сплю, пусть

баба выстирает гимнастерку и  брюки.  Хоть к дядьке приду человек человеком.

Да пускай заодно и воротник у шинели иглой прихватит,  а то болтается, как у

богатого".

     Он  пообещал бабе десять кусков сахару,  и  она  показала ему во  дворе

плетеную клетушку с сеном.

     - Тут и спи,  - сказала она.