– Ты видел процесс над Чаушеску?

– Уж очень это все выглядело неубедительно. Но в таком случае расследование не проведешь. А вот выяснить что-нибудь о женщине с ребенком, я думаю, вполне возможно. Прогуляемся по кладбищу?

– Давай, – согласилась Шанталь, бросая взгляд на часы. – Как раз до обеда успеем.

Незаметно для всех они свернули на одну из заснеженных дорожек и направились к невысокому серому зданию, решив, что там находится дирекция. Шанталь вкратце рассказала Эрику о своих утренних приключениях. Некоторые вещи особенно его поразили:

– Ослиные уши? – пробормотал он. – Ничего себе.

– Мне просто померещилось, – уверяла Шанталь. – Не представляешь, в каком я была состоянии… Ты что-нибудь знаешь о Легионе Архангела Михаила?

– Никогда не слышал. А вот Vatra Românească знаю. Это националистическая, расистская и ультрареакционная группировка, которая всех держит в страхе. Но встречаться с ними никогда не приходилось.

– Я была бы счастлива, если бы и мне не пришлось, – призналась Шанталь и стала рассказывать дальше.

Разговор прервался, когда они подошли к мрачному офисному зданию. В двери столкнулись с выходящим на улицу католическим священником. Тот выглядел довольно молодым и энергичным, но шагал с трудом, заметно прихрамывая, опираясь на палку. Лицо с короткой острой бородкой казалось решительным, хотя глаза скрывали темные очки. Увидев иностранцев, он остановился и спросил по-английски:

– Это вас там ждут?

Эрик и Шанталь, с любопытством разглядывавшие священника, посмотрели друг на друга и покачали головами. Тот еще несколько секунд не сводил с них глаз, а потом молча пошел прочь. Удивленные журналисты какое-то время наблюдали за его тяжелой походкой.

– Чокнутый, – решил Эрик.

– Это не румын, – отозвалась Шанталь. – Испанец или итальянец.

– Неважно. Нам нужен сторож.

Они нашли его довольно быстро. Старик подметал полы в холле, энергично орудуя метлой. Правда, толку от его усилий было мало.

Увидев посетителей, сторож бросил метлу и разразился тирадой на румынском. Поначалу Эрик и Шанталь ничего не могли понять, но потом догадались – старик жалуется, что его все время отвлекают и мешают работать, из-за чего начальство им недовольно.

Слушая сторожа, Шанталь заметила на его поношенной форме значок. Три стрелы – или трезубец. И решила рискнуть.

– Нас прислал Йон Ремесул. Понимаете? Ре-ме-сул.

Поток брани мигом прервался.

– Ремесул? – сторож притих и немного оробел.

– Именно он, – уверенно подтвердила Шанталь. – Сам господин Ремесул.

Подумав несколько секунд, сторож дал знак журналистам следовать за ним.

– Ты гений, – прошептал Эрик, пока они с Шанталь шагали по мрачным коридорам здания. – Этот Ремесул, видимо, и правда сила.

– Но куда мы идем?

Шанталь и Эрик надеялись, что сторож проводит их в офис дирекции, однако тот подошел к маленькой дверце. Повозившись, открыл ее и вывел спутников на улицу, в другую часть кладбища. Здесь царил беспорядок – земля была перекопана, повсюду валялись кресты, надгробия и камни.

– Он что, хочет показать нам жертв резни, снова? – удивилась Шанталь.

Но сторож, судя по всему, об этом и не думал: проходя мимо некоторых могил, которые еще не были раскопаны, он с удовольствием на них плевал. Что-то бормотал себе под нос и заливался громким смехом.

– О чем он говорит? – спросила Шанталь, дергая Эрика за рукав.

– Что-то про венгров и евреев, – ответил тот. – Остальное я не понимаю, наверное оскорбления.

Когда они дошли до противоположного конца кладбища, отгороженного высоким забором от горстки серых многоэтажек, сторож остановился.