Когда они дошли до противоположного конца кладбища, отгороженного высоким забором от горстки серых многоэтажек, сторож остановился. Кивнул на яму, которая казалась больше остальных, – такую не выроешь лопатой, как могилу. Вниз уходила узкая лестница, на последние ступени которой падал тусклый свет, сочащийся из-под земли. Далеко внизу виднелись каменный пол и стены комнаты – а может, коридора.

Сторож показал на лестницу и улыбнулся.

– Вы хотите, чтобы мы спустились вниз? – спросил Эрик, невольно бросая взгляд на свой живот.

– Раз уж мы сюда пришли, – сказала ему Шанталь, – давай доведем дело до конца.

Сторож продолжал улыбаться и начал бормотать какие-то непонятные слова. Знакомым было только одно – «Секуритате». Эрик замешкался. Шанталь решилась пойти первой и, ступенька за ступенькой, стала осторожно спускаться по лестнице.

– Вроде крепкая.

Эрик подождал, пока девушка встанет на пол, и аккуратно спустился сам. Они оказались в коридоре, который поворачивал и справа и слева, поэтому увидеть его целиком было невозможно. С потолка лился неприятный холодный свет люминесцентных ламп.

Вопреки ожиданиям сторож остался стоять наверху. Он что-то говорил, жестикулируя, и напоминал темную статуэтку на фоне свинцового неба.

– Ты понимаешь? – спросила Шанталь.

– Он хочет сказать, что идти надо сюда, – Эрик мотнул головой направо. – Согласен с тобой, давай просто пойдем вперед, а если что – вернемся.

Они зашагали по коридору вдоль стен, которые в ярком свете ламп сияли, как радиоактивные. Это действовало на нервы. За первым поворотом последовали второй и третий. Кое-где в стенах были сделаны глубокие ниши. Там стояли журнальные столики с телефоном.

– Наверное, это и есть знаменитые подземелья Секуритате, – предположил Эрик. – Длиной несколько километров, как в Бухаресте.

Шанталь приподняла над рычажками телефонную трубку; раздался хриплый, неприятный звук.

– Занято, – с улыбкой прокомментировала она.

– Если бы они ответили, ты бы все равно ничего не поняла.

Последний поворот привел их к длинной лестнице; каменные ступени заливал такой же яркий свет, а нижних было не видно. Снизу доносилось глухое журчание, будто там текла подземная река. Журналисты остановились на первой ступеньке.

– Пойдем туда? – спросил Эрик.

– Конечно. Ведь мы единственные журналисты, которым удалось сюда попасть, – слова Шанталь прозвучали не так уверенно, как хотелось бы.

Они спускались все ниже, шум воды нарастал, постепенно превращаясь в отдаленный грохот. Миновав бесчисленные ступеньки и несколько лестничных площадок, журналисты оказались перед узкой металлической дверью. Установленная над ней видеокамера сразу же загудела. Дверь распахнулась.

Шанталь и Эрик едва сдержались, чтобы не закричать. На пороге стоял человек в форме без знаков различия, с лицом, над которым словно экспериментировал сумасшедший генетик. Его черты были правильными, возможно, даже красивыми, вот только глаза оказались не человеческими, а мышиными – крошечными, без роговицы, ярко-красными, как пуговки. Они занимали всю глазницу самым естественным образом.

Похоже, на человека в зеленой форме реакция журналистов не произвела никакого впечатления. Он просто отошел в сторону и кивком пригласил их войти.

Пораженные, Эрик и Шанталь машинально переступили порог. Они оказались в небольшой комнате, где стояли лишь несколько шкафов да неизменный журнальный столик с телефоном и недоеденными остатками завтрака. Ничего интересного. Зато другая стена была полностью стеклянной, а за стеклом с яркой подсветкой плескалась вода.

Мутная, молочного цвета. На поверхности – рябь, как от сильного ветра. Дальний край резервуара был не виден, поэтому оставалось только гадать, большой он или маленький.