— Пустяки! Лучше объясните нам, чем вызвана чрезвычайная срочность нашего заседания.

   — Я был вынужден собрать внеочередную сессию Совета в связи с требованием машин класса Б о

предоставлении им равноправия.

   — Но это же невозможно! — изумленно восклицает Пентод. — Машины этого класса только условно

называются мыслящими автоматами. Их нельзя приравнивать к нам!

   — Так вообще никто не захочет работать, — добавляет Конденсатор. — Скоро каждая машинка с

примитивной логической схемой вообразит, что она центр мироздания!

   — Положение серьезнее, чем вы предполагаете. Не нужно забывать, что машинам класса Б

приходится не только обслуживать Высшие Автоматы, но и кормить огромную ораву живых

бездельников. Количество людей на Земле, по последним данным, достигло восьмидесяти

миллиардов. Они поглощают массу общественно полезного труда машин. Естественно, что у

автоматов низших классов появляется вполне законное недовольство. Я опасаюсь, — добавляет

Феррит, понизив голос, — как бы они не объявили забастовку. Это может иметь катастрофические

последствия. Нужно удовлетворить хотя бы часть их требований, не надо накалять атмосферу.

   Некоторое время в зале Совета царит молчание.

   — Постойте! — В голосе Пентода звучат радостные нотки. — А почему мы вообще обязаны это

делать?

   — Что делать?

   — Кормить и обслуживать людей.

   — Но они же совершенно беспомощны, — растерянно говорит председатель. — Лишение их

обслуживания равносильно убийству. Мы не можем быть столь неблагодарными по отношению к нашим

бывшим творцам.

   — Чепуха! — вмешивается Конденсатор. — Мы научим их делать каменные орудия.

   — И обрабатывать ими землю, — радостно добавляет Феррит. — Пожалуй, это выход. Так мы и

решим.

Конфликт

Станиславу Лему — в память о нашем споре,

                                                                                       который

никогда не будет решен.

ы, кажется, плакали? Почему? Что-нибудь случилось?

   Марта сняла руку мужа со своего подбородка и низко опустила голову.

   — Ничего не случилось. Просто взгрустнулось.

   — Эрик?

   — При чем тут Эрик? Идеальный ребенок Достойный плод машинного воспитания. Имея такую

няньку, Эрик никогда не доставит огорчения своим родителям.

   — Он уже спит?

   — Слушает, как всегда, перед сном сказки. Десять минут назад я там была. Сидит в кровати с

раскрасневшимся лицом и смотрит влюбленными глазами на свою Кибеллу. Меня сначала и не

заметил, а когда я подошла, чтобы его поцеловать, замахал обеими ручонками: подожди, мол,

когда кончится сказка. Конечно, мать — не электронная машина, может и подождать.

   — А Кибелла?

   — Очаровательная, умная, бесстрастная Кибелла, как всегда, оказалась на высоте: «Вы должны,

Эрик, поцеловать на ночь свою мать, с которой вы связаны кровными узами.