– Это все? – спросил я, дочитав до конца.

– Это весь текст.

– Вы говорите так, словно есть что‑то еще.

– Есть фотография Брайана Мак‑Джинниса.

– Будьте добры, покажите.

На экране возникла светло‑коричневая тонированная фотография. Молодой человек в шортах и рубашке с короткими рукавами стоял, с выражением невероятной гордости наступив одной ногой на шею крупной пятнистой кошки, а в руках, как ребенка, держал ружье. Подпись гласила, что зверь считался людоедом. На заднем плане стояли еще четыре фигуры: трое темнокожих, явно коллег или помощников. Четвертая была белая женщина, и я узнал ее еще раньше, чем попросил компьютер увеличить изображение, ибо она была одета в черное, несмотря на все, что я читал о ярком солнце и жаре в экваториальной зоне Земли.

Это была она. Те же печальные глаза, те же выдающиеся скулы, даже прическа та же.

– Кто эта женщина? – требовательно спросил я.

– Ответить не могу, – отозвался компьютер. – В книге нет упоминания о ней, и на подписи к фотоснимку она не значится.

– Вы ее узнаете?

– Она – оригинал тех портретов, которые вы ищете.

– Почему вы не сказали мне об этой фотографии?

– Вы указали, что вас интересуют только произведения искусства, и хотя отдельные фотографии могут считаться таковыми, данный снимок, по моей оценке, относится к документальным.

– Теперь меня интересуют не только все художественные работы, но и все фотоснимки этой женщины, – сказал я. – Вы понимаете?

– Да.

– Есть ли еще такие в вашем банке памяти? – повторил я вопрос.

Пятнадцатисекундная пауза.

– Нет.

– Я хочу, чтобы вы снова связались со всеми библиотечными компьютерами, к которым обращались по моему заказу, определили, нет ли в каком‑нибудь из них фотографий этой женщины, а затем продолжили поиск, подключив компьютеры, к которым еще не обращались, – сказал я, и после паузы добавил:

– Начните с библиотеки на Пелоране VII и проверьте, нет ли там фотографии или голограммы Шарин Д'Амато.

– Есть ли еще указания?

– Нет. Как только у вас появятся дальнейшие сведения, свяжитесь со мной в отеле, или в резиденции мистера Аберкромби.

Я вышел из кабины, прошел к видеофону и набрал номер Аберкромби, чтобы сообщить ему, что я выяснил, а также услышать его мнение – теперь я получил доказательства, что таинственная женщина жила в начале двадцатого столетия Р.Х., почти две тысячи лет спустя после того, как ее изображение впервые появилось в человеческом творчестве. Мне было известно, что до появления фотографий науки клонирования не существовало, но я не мог сформулировать другого логического объяснения, которое отвечало бы всем накопленным до сих пор фактах.

Ответа не было. Решив, что Аберкромби занят работой на своем компьютере, я подумал, что с тем же успехом могу сразу направиться к нему домой: как только я свяжусь с ним, он, без сомнения, потребует личной беседы. Я покидал библиотеку с большой неохотой, потому что был уверен, что где‑то в пределах Олигархии должна существовать фотография или голограмма Шарин Д'Амато, и мне невероятно хотелось ее увидеть, но я также понимал, что компьютеру понадобится довольно много времени для передачи по сети, и решил, что чем скорее уйду отсюда, тем скорее вернусь.

На дорогу до имения Аберкромби у меня ушло почти сорок минут: наступило обеденное время, и улицы были многолюдны.