-  У нас ему делать нечего, а вот к воротам пусть подойдет - там и поговорим.

    -  Они не как магистр. Они барин добрый, - уверил меня Иван. - С ними можно говорить без опаски.

    У меня о Моргуне было собственное мнение, но отказываться от встречи с ним не стоило, вдруг удастся договориться о мирном решении конфликта. В конце концов, я не высшая инстанция, чтобы решать, кто прав, кто виноват, да еще и быть карающей десницей правосудия.

    -  Он где?

    -  Тут, неподалеку.

    -  Ну, что же, иди, зови.

    Иван ушел, а я вернулся в избу за оружием. Соратники продолжали мирно почивать. Пришлось их растолкать и предупредить, чтобы были наготове. Ефим довольно быстро пришел в себя и даже предложил захватить помещика в плен, а потом обменять на женщин. Мысль была здравая, но я решил сначала посмотреть, что это за тип, а уже тогда решать, что с ним делать.

    Когда я вернулся к воротам, тот уже стоял перед ними, держа в поводу лошадь. Я вышел и небрежно кивнул головой. Внешне Моргун выглядел вполне прилично. Высокий, начинающий полнеть господин с хорошо бритыми щеками и ухоженными, по моде своего времени, шелковистыми усами.

    -  Позвольте рекомендоваться, - заговорил он высоким тенором, не вполне подходящем к его крупной фигуре, - Иван Тимофеевич Моргун, здешний землевладелец.

    -  Очень приятно, - не скрывая иронии, проговорил я, - мне, думаю, нет смысла представляться, вы меня и так знаете.

    -  Я прекрасно понимаю ваш тон, - ответил он, - однако, когда вы узнаете больше про наше с вами дело, то измените свое обо мне мнение.

    -  Интересно, что вы еще придумали?

    -  Во-первых, я хочу передать вам привет от Екатерины Дмитриевны.

    -  Спасибо, - холодно сказал я, ничем не выдавая своей заинтересованности.

    Моргун подождал предполагаемый вопрос о том, как она себя чувствует в заточении, не дождался и продолжил:

    -  В том, что с ней произошло, никакой моей вины нет, я сам, если хотите знать, жертва.

    Говорил помещик прочувственным голосом, от полноты чувств прикладывая правую руку к сердцу. Я внимательно слушал, не помогая встречными вопросами.

    -  Мы с ней оба оказались невинными жертвами коварных людей!

    Моргун замолчал и, вынув из кармана надушенный, кружевной платок, промокнул им глаза. Мне надоело наблюдать эту трогательную сцену, и я спросил:

    -  Когда вы ее освободите?

    -  Если бы это от меня зависело! - театрально вскричал он.

    -  Ладно, если вам так удобно, могу спросить, кто же на самом деле коварный похититель?

    -  Это вы правильно сказали, - обрадовался Моргун хоть такой моей реакции. - Действительно, речь идет о коварном похищении. Иначе это никак не назовешь!

    -  Господин Моргун, - начиная сердиться, сказал я, - или вы сейчас скажете, что вам от меня нужно, или мы расходимся. Мне нет никакой нужды слушать ваши оправдания. Вы со своим магистром похитили двух женщин, и вам за это придется ответить!

    -  Так вы уже знаете про магистра! - удивленно воскликнул он.

    -  Я не только знаю про него, но мы с ним достаточно коротко знакомы, не далее как вчера он пытался меня застрелить!

    -  О, сударь, вы совершенно правы, это страшный человек! Я ведь и сам у него в плену.

    -  То есть как это в плену? - с недоумением переспросил я.