– Я сыт этим по горло. И хочу, чтобы этот мир провалился к чертям.

* * *

Юкари Хосоно бессильно опустилась на землю. Перед ее глазами предстала сцена из боевика. Правда, экран был больше, чем в кинотеатре «Аймакс», и присутствовала не только вибрация, но и запахи. В ушах, оглушенных взрывом, стоял гул, и это делало картину еще более натуральной. Таким образом все это было реальностью, но сознание Юкари отказывалось это признавать. Дрожащей рукой она достала смартфон, включила камеру и направила его на платформу линии Яманотэ, расположенную с той стороны путей. Юкари подумала, что если заключить мир в пять с половиной дюймов, то потускнеет острота ощущения трагедии, произошедшей в реальной жизни. С другой стороны, от удара горячего воздуха пульсировала кожа.

Торговый автомат, который должен был быть, исчез. Исчезли и люди, ожидавшие поезда. Они рухнули. Некоторые взлетели на воздух и упали на рельсы. Крики. Бегающие во все стороны люди, неподвижно стоящие в прострации люди. Так же, как и Юкари, направляющие на других свои камеры люди.

Вокруг Юкари были и те, кто жаловался на боль. Слышались голоса, зовущие на помощь. Люди были ранены осколками разорвавшегося торгового автомата. С опозданием Юкари подумала, что она, к удивлению, осталась цела. Девушка находилась у торгового автомата со стороны линии Собу – прямо напротив автомата, но боль нигде не чувствовалась.

Тут Юкари заметила, что рядом с ее коленями и прямо под смартфоном, который она держала в руке, валяется темно-зеленая куртка. Это был тот самый старик, он лежал на спине. А-а-а… Юкари зажала себе рот. На теле старика образовалось много мелких вмятин. Из них текла кровь. Он стал ее щитом, и поэтому Юкари осталась цела.

Старик с неизвестным Юкари именем царапал свою грудь правой рукой, глаза его были пусты; он слегка постанывал. Из его рта шла пена, ужасно лился пот. Кожа стала темно-синей. «Что надо делать?» – спросила себя Юкари. Ответа она не знала. «Боюсь, если сделаю что-то не так, меня привлекут к ответственности…»

К платформе линии Яманотэ приближался поезд. Раздался звук экстренного торможения. Шум и крики становились все громче. Люди, собиравшиеся помочь тем, кто упал на рельсы, колебались, не зная, что делать. Ни у кого не было возможности оказать помощь старику. «Конечно, и у меня самой нет такой возможности. Бежать отсюда? Оставить его? Или…» Юкари посмотрела вниз на лежавшего старика, после чего навела на него камеру своего смартфона.

* * *

У главного входа тоже толпились представители СМИ. Граждане напирали. Из агитационных машин доносились громкие речи. Возникла пробка, и у машин не было никакой возможности двигаться дальше.

Идзуцу, сидевший за рулем полицейской машины без опознавательных знаков, остановил ее на обочине и произнес: «Пойдемте». Идзуцу собирался отстегнуть ремень безопасности, но в этот момент Тодороки схватил его за руку.

– Ты подождешь меня здесь, – произнес он. Идзуцу с изумлением посмотрел на него. – Вероятность успеть невелика. Нет необходимости нам обоим подвергать себя опасности.

– Вы это всерьез говорите?

– Если мы пойдем вместе, вероятность успеха вырастет незначительно. Ради этого нет смысла подвергать жизнь риску.

– Вроде бы в этом и состоит наша работа?

– Да. Но это всего лишь работа. – Тодороки отвел взгляд от Идзуцу.

В машине воцарилась тишина. Казалось, что шумиха снаружи происходит где-то очень далеко.

Цуруку наверняка действует. Сообщение Руйкэ уже послано. Сообщение краткое, но он такой человек, который наверняка правильно поймет его смысл.

В глазах Идзуцу, смотревших на Тодороки, то появлялся, то исчезал страх. Тодороки подумал, что, наверное, в сознании Идзуцу сейчас проносится картина, которую тот увидел в шерхаусе.