– Старший инспектор Джордан, – представилась Кэрол, пожимая теплую, сухую руку, и лукаво улыбнулась. – Так вы из «Отдела нравов»?

– Ой, перестаньте! Проклятый сериал! Наш отдел назывался так добрых пару десятков лет назад. Старый ярлык прилип, и все продолжают думать, что ни сам отдел, ни наши проблемы нисколечко не изменились. Будто мы так и живем в тысяча девятьсот пропащем году… Вот почему помещение нашего отдела давно просит ремонта, а у вас тут настоящие хоромы. И как вы, инспектор, себя в них чувствуете?

Кэрол пожала плечами, недовольная приятельским тоном коллеги, младшей по званию, хотя и ровесницы.

– Спасибо, хорошо, – довольно сухо ответила она. – Это светский визит, сержант Шилдз, или у вас ко мне какое‑то дело? Я могу вам чем‑то помочь?

– Думаю, это я могла бы вам помочь. – Джен помахала тонкой папкой‑скоросшивателем, а в ее улыбке промелькнула насмешка.

Кэрол удивленно подняла брови и вернулась за стол:

– Вы меня заинтриговали!

– Ваша группа ведь работает по висякам, пока нет свежего джекпота?

– Да, мы пока просматриваем незакрытые дела.

– И одно из них – по Тиму Голдингу?

– Вы хорошо информированы, сержант.

Джен пожала плечами:

– Сплетни летят быстрее пули, сами знаете.

– А о нас сейчас сплетничают все, ведь мы – самая горячая новость. – Кэрол села. Ей хотелось произвести впечатление уверенности. – Так что у вас?

– Вообще‑то это долгая история. – Джен кивнула на свободный стул. – Можно? – Она села и небрежно закинула ногу на ногу.

Кэрол слегка подалась вперед:

– Ну, выкладывайте.

– В те годы, когда вы работали здесь, я была прикомандирована к группе из министерства, которая вместе с ФБР работала по педофилам, использующим Интернет. Вероятно, вы слышали про «Операцию «Руда»?

Кэрол кивнула. В то время журналисты набросились на «Операцию «Руда» с жадностью голодных койотов, попавших на мясокомбинат. Были выявлены тысячи потенциальных «клиентов» полиции по обе стороны Атлантики – люди, которые обшаривали сеть и покупали по кредитным карточкам доступ на сайты с детской порнографией. Впрочем, количество выявленных «клиентов» заставило эту операцию пасть жертвой собственного успеха. Кэрол слышала оценку коллег: даже если задействовать всех, какие ни на есть, сотрудников полиции, понадобится девять с половиной лет только на опрос людей, попавших в список, и это без оценки и анализа их мотивов.

– Так вы участвовали в той операции?

– Да, в самом начале. Здесь я уже два с лишним года, и мое основное занятие – выявлять настоящих педофилов в нашем списке. Конечно, это не считая нашей обычной бодяги на улицах. За последние шесть месяцев у нас обозначились главные кандидаты. Процедура у нас такая: вышибаем дверь и берем под арест компьютерное оборудование. После предварительной беседы обычно отпускаем владельца под залог до тех пор, пока не будет завершен анализ.

– На что уходит, вероятно, несколько недель?

Джен криво усмехнулась:

– В лучшем случае. Вчера я получила кучу материалов от спецов из технической группы. Они сняли жирную пенку с мужика, которого мы выдернули пару месяцев назад. – Она покачала головой. – Каждый раз новые сюрпризы. Он старший инспектор Национального комитета здравоохранения. Вам надо поставить новое колено или заменить бедренный сустав? Здесь, в больнице «Брэдфилд Кросс»? Так вот этот тип виноват в том, что люди годами стоят в очереди на такую операцию. У него респектабельный особняк в пригороде, жена‑учительница, двое детей‑подростков.