– Я так понимаю, Ирина Сергеевна, после произошедших событий заказ подлежит аннулированию? Но поскольку договором форс мажор предумотрен не был, я имею право не возвращать полученный аванс… Ну что вы молчите?

После долгой паузы голос мадам Румянцевой решительно произнес:

– Заказ остается в силе.

– Я вас правильно понял?

– Вы меня правильно поняли. Когда? Вы затянули уже на целых два дня.

– Согласитесь, что при сложившихся обстоятельствах спешить было бы неразумно. Впрочем, завтра, я думаю, это будет реально… Вы можете гарантировать, что к трем часам дня клиент будет вести себя согласно оговоренного распорядка?

– Да. Я постараюсь. А вы подготовили все необходимое?

– Об этом можете не беспокоиться. Что касается вашего алиби, то у вас будет две минуты. Пожалуйста, заранее продумайте причину своего возвращения. Не суетитесь, но и особо не медлите. Две минуты я вам гарантирую твердо.

– Вы уверены в результате?

– Уверен. И вы сами сможете в этом убедиться. Завтра мы с вами опровергнем тезис о том, что люди не летают. Еще как летают. Да и «мерседесы» тоже. Причем очень высоко. Хотя недолго.

– Перестаньте, это не смешно.

– Полностью согласен с вами, Ирина Сергеевна, какой уж тут смех…

Невидимый собеседник Румянцевой слишком близко подошел к двери, поэтому я счел разумным от греха подальше незамедлительно ретироваться. По моему, я и так уже услышал слишком много.

«Аи да Ирина Сергеевна! Вот это баба! Это кого же она решила отправить в полет? Никак своего уважаемого супруга?» Я быстренько спустился в холл. Давешняя блондинка проводила меня до дверей и выпустила на свет божий… Вернее, в темень божью.

Я приехал домой и сразу же собрался залечь спать, решив переварить свалившуюся информацию на свежую голову. В любом случае немного форы у меня есть – «акция» запланирована на завтра на 15.00. Самое дурацкое, что я до сих пор не могу нащупать главного – мотива. На хрена Ирине убивать своего мужа?.. Ладно, все – завтра. А сейчас спать.

Около двенадцати ночи меня разбудил телефонный звонок. Рассыпавшийся в извинениях дежурный по Главку сослался на то, что не смог найти меня в течение дня, и передал просьбу своего начальства послезавтра подъехать для важного разговора на Суворовский. Затем он доверительно и под большим секретом сообщил, что, по циркулирующим в УУРе слухам, мне будет предложено восстановиться в органах в должности начальника «убойного» отдела. Стоит ли говорить, что после такого, с позволения сказать, «секрета», я не смог уснуть, проведя всю ночь на кухне в компании кофейника и «Беломора». К утру я уже точно знал, что сегодня отвечу большому генеральскому хуралу и совершенно не представлял, что после этого скажу Обнорскому.

***

Румянцев, к счастью, был в своем кабинете, что то писал. Он недовольно посмотрел на меня и отложил ручку.

– Это опять вы? Я ведь, кажется, еще в прошлый раз вам все доступно объяснил. Вы сами уйдете или мне снова просить, чтобы вас вывели? – И он потянулся к телефону.

– Николай Гаврилович, похоже, вы немного недооцениваете нашу контору. Нам известно все, чем вы занимались с Умновым и Твердохлебовым. – Лицо Румянцева побагровело. – Может, вам стоит оформить явку с повинной? Могу адрес подсказать…

– Пошел вон, мудак! – заорал Румянцев, схватил меня за куртку на груди и стал тащить к выходу из кабинета. – Сейчас позову кого нужно! Мальчишка! Он еще советы мне будет давать!

«Это же злостное неповиновение без пяти минут будущему сотруднику правоохранительных органов! Надо пресекать», – подумал я, резким движением обеих рук освободился от профессорского захвата и втолкнул его обратно в кресло.