11

Утро слепило меня солнцем, бившим из за незашторенного окна.

Но разбудил меня пристальный взгляд Хуго. Он настороженно смотрел на меня. В глазах его было ожидание.

– Я рада тебя видеть! – невпопад ляпнула я и залилась краской.

Хуго вскочил с кровати, поднял меня на руки и закружил по комнате.

– Я самый счастливый мужчина на свете, ma cherie! – Он произнес эти слова с таким чувством, что мне вдруг захотелось плакать.

Наше совместное появление на семинаре вызвало всеобщее оживление.

И мне, и Хуго многие коллеги искренне симпатизировали – каждому из нас по отдельности. Стажирующиеся не кичились друг перед другом своей карьерой, были очень дружелюбны и с радостью делились секретами профессионального мастерства.

В группе уже сложились несколько пар, но они, скорее всего, с самого начала были не прочь закрутить роман. Видимо, наши с Хуго лица отражали нечто иное, потому что коллеги с уважением и даже с некоторой завистью переглянулись между собой.

До этого дня мы с ван Веером сидели по отдельности. Теперь, ни слова не говоря, адвокатесса из Валансьена встала, освобождая для меня место рядом с Хуго.

После семинара захотелось праздника. Сегодня впервые не было тяги к уединению. Видимо, такое же настроение было и у всех остальных.

Дружной гурьбой мы направились в открытый ресторанчик на набережной. Юридические казусы были отброшены на второй план, многие даже отключили мобильные телефоны (дела, оставшиеся дома, постоянно отвлекали кого нибудь из коллег от гаагской действительности). Мы начали с пива, потом захотелось шампанского. Затем мы дружно проявили полное отсутствие культуры пития, заказывая безумные коктейли, после которых пустились в пляс. У ван Веера зазвонил телефон, он вышел из круга. Вернувшись через некоторое время, Хуго довольно потирал руки.

– Еще одна удачная сделка!

Вообще, мы мало разговаривали о той, другой жизни каждого из нас.

О том, что будет после Гааги, думать не хотелось. Но сейчас профессиональный интерес проявился очень остро:

– Что за сделка, милый?

Хуго внимательно посмотрел на меня, взял за руку и, махнув рукой остающимся веселиться коллегам, повел домой.

– Я представляю интересы одной пивоваренной компании. Достаточно крупной, чтобы быть заинтересованной в расширении рынков сбыта. – Магические слова «пивоваренная компания» привели меня в ступор. Я совсем забыла о «Нерпе»! Надо же, у нас с Хуго не только воззрения на мир общие, но и клиенты похожие… – А наш так называемый контрагент, между прочим, твой земляк. Меня на начальном этапе этих отношений не было, не знаю, кто на кого вышел – скорее, россиянин на компанию…

– Правда, да? И чем он может помочь вашей компании? – невинно осведомилась я.

– Тебе, правда, интересно, Анна?

Могу рассказать. Твой земляк имеет доступ к секретам пивоваренного производства вашей же известной компании – «Нерпа».

Мне показалось – я ослышалась…

– Ты сказал «Нерпа»?

– Да, да. Неужели не слышала?

Статус его я там не знаю. Меня в этом отношении интересует только корректность сделки в юридическом плане. Так вот, этот человек продает нашей компании разные ноу хау вашей «Нерпы». И продает, на наш взгляд, за бесценок. Хотя, по российским меркам, деньги получает внушительные. Мы эти технологии патентуем, причем не только в Голландии, и «Нерпа» туда уже доступа не имеет. Все довольны! – Хуго рассмеялся.

Мы уже пришли, и ван Веер отправился в ванную.

Я старательно переваривала услышанное. Вот это да, вот это находка для Спозаранника! «Господи, до чего же я профессионально деформирована! Вместо того чтобы наслаждаться обществом Хуго, общаться с коллегами, узнавать Гаагу, я думаю об этой чертовой „Пуле“ и о ком – о Спозараннике!…» – разозлилась я на себя.