И упросила сегодня Валю Горностаеву достать для подруги несколько книг из Публички (меня бы направили в читальный зал, а у Вальки там – связи).

…Лифт остановился на четвертом этаже, и уже через секунду я звонила в дверь Нины Дмитриевны. В предчувствии кофе, который так хорошо варила Васина мама, я заранее нащупала в сумочке пачку «Вога».

Дверь не открылась и на пятый звонок. Что за шутки? Неужели Нина Дмитриевна укатила в Петровку полоть свои грядки? А я, как дура, тащилась по жаре с этими книгами. Зря, что ли? Ну, Васька!…

Я закурила и облокотилась плечом на дверь. Что же делать?

Сначала я покачнулась и только потом заметила, как дверь медленно поплыла вовнутрь.

Сразу противно засосало где то под ложечкой. Из за того, что на площадке и из квартиры не раздавалось ни звука, стало холодно рукам.

Я осторожно дотронулась до двери, она податливо поплыла еще дальше.

А может, это Нина Дмитриевна ушла в ванную и специально – чтобы не выскакивать раздетой на звонок – оставила дверь открытой для меня?

Я осторожно просунула голову в прихожую.

– Нина Дмитриевна, вы дома?

Ни звука. Ни шелеста воды из ванной, ни урчания сковородок с кухни.

– Тетя Нина!

Тишина.

Я, как заправская домушница, еще раз воровато оглянулась на площадку и тихонько вошла в прихожую, прикрыв дверь.

Эту квартиру мать с дочерью выменяли года два назад, уехав из нашего района, но я часто здесь бывала и хорошо знала обстановку, расположение вещей. Никогда еще не было мне так страшно ходить по этому пустому и тихому жилищу. Хотя никаких следов погрома здесь не наблюдалось.

Я снова вернулась в прихожую, выглянула на площадку. И только сейчас заметила царапины возле замка, сколотые кусочки краски на полу.

Сомнений не было: квартиру вскрывали. Но, может быть, воров в последний момент кто то вспугнул? Такое, к счастью, бывает.? Стоп! Но ведь эта квартира – я знала точно! – поставлена на сигнализацию. Нина Дмитриевна практически весь сезон – на даче, Василиска – в разъездах, вот они и решили подстраховаться.? Что же получается? Сигнализация не сработала? Или ее кто то отключил?…

Я сварила себе кофе, закурила и после этого набрала Васькин мобильный. Номер абонента был отключен.

Понятно – семинар!

Тогда, слегка поколебавшись, я набрала «02».

***

Два мента уже битый час задавали мне одни и те же вопросы.

– Говорите, так дружите, что подружка сама вам шифр от сигнализации продиктовала?

– Да, так дружим. Много лет, причем с первого класса.

– И в квартире этой частенько бываете?

– Частенько. Как и Василиса в моей. И ночуем иногда друг у друга, – я начинала злиться. – С детства, видите ли, не раз спали в одной постели.

Я осеклась, потому что поняла по выражению лица толстого лейтенанта, что обычная бытовая деталь из детской жизни будет воспринята как фривольность. Так и есть, лейтенант подхватил шар.

– Ах, какие пикантные подробности!… Петро, ты слышал, наши девочки любят спать вместе…

Мне хотелось ответить какой нибудь гадостью, сказать, что я им – не Горностаева, но в это время на мобильник позвонили из приемной Обнорского.

– Света, ты где? – недовольно спросила Ксюша. – Тебя шеф искал.

Народ уже новеллы сдает. А тебя даже на работе нет.

– А мне кто нибудь сказал? – разозлилась я.

– Внутренний сайт хоть иногда просматривать надо, – отчеканила секретарша Обнорского. – В общем, через два дня – сдача готовой новеллы.

– Уже сдавать? – обалдела я. – Через два дня? – Но Ксюшка отключилась.