Мейсон резко повернулся и смерил детектива взглядом холодным и острым, как сталь.

— Мой клиент не осужден, — вбил он слова, словно клинья в ствол.

Минутку Дрейк не верил собственным ушам, но выражение лица Мейсона заставило его воздержаться от дальнейших вопросов.

— Достань адрес девушки, которая купила киоск и пошли, — бросил энергичным голосом адвокат, направляясь к выходу.

19

Мейсон с неумолимым выражением лица сердитым движением оттолкнул кресло, подсунутое ему испуганной блондинкой.

— Вы можете говорить сейчас, или можете говорить позже, — рявкнул он. — На выбор. Если вы начнете говорить сейчас, то существует шанс, что это будет засчитано в вашу пользу. Если начнете говорить позже, то будете осуждены за соучастие в убийстве. Решайте.

— Мне нечего сказать.

— Ирвинг и Джефферсон вошли в здание перед всей той тревогой и застали в офисе Мэй Джордан. Поймали ее. Зазвонил телефон. Их предупредили, что в любую минуту они могут ожидать визита полиции, потому что кто‑то сообщил в участок, что в их помещение проникла какая‑то девица и что стенографистка, которая видела эту девушку, караулит, вместе с администратором здания у лифтов. Был только один человек, который мог дать им такие сведения. Вы.

— Вы не имеете права так говорить.

— Я сказал и повторяю еще раз. В следующий раз я скажу это в суде. Завтра, до десяти часов утра мы уже будем знать все о вашем прошлом и о ваших связях с Ирвингом. И тогда даже добрый боженька вам не поможет. Вы дали ложные показания под присягой! Мы следим за каждым вашим шагом. А теперь, говори!

Она опустила глаза под твердым взглядом адвоката, затем стала неспокойно вертеться в кресле.

— Ну, говори! — прижимал ее Мейсон.

— Я не обязана вам отвечать. Вы не из полиции. Вы…

— Говори!

— Мне платили за то, чтобы я за всем наблюдала, — начала она неуверенно, — и если бы случилось что‑нибудь подозрительное, то я должна была позвонить по телефону в офис «Южноафриканской Компании». В этом нет ничего незаконного.

— Это все выглядит значительно серьезнее. Ты принимала участие во всей этой истории. За их деньги ты купила себе киоск. Какую роль ты играла во всем происшедшем?

— Вы не сможете ничего доказать. Ваши утверждения фальшивы и оскорбительны! Дэвид Джефферсон наверняка не говорил этой маленькой шлюшке подобных глупостей. А если даже и говорил, то лгал.

— Говори! — в третий раз повторил адвокат.

На минуту на ее лице появилось колеблющееся выражение, а потом она с упрямством отрицательно покачала головой. Мейсон кивнул Делле Стрит.

— Делла, позвони в полицию, в отдел убийств. Попроси лейтенанта Трэгга и скажи, что я хочу поговорить с ним.

Делла сняла трубку телефона.

— Сейчас, подождите, — занервничала блондинка. — Вы не можете…

— Чего я не могу? — спросил Мейсон, когда она остановилась на середине фразы.

— Вы ни во что меня не впутаете! У вас нет никаких доказательств!

— Я как раз добываю их, — Мейсон показал рукой на приятеля. — Пол Дрейк опытный детектив. Его люди занимаются сейчас расследованием интересов, которые связывали тебя с Ирвингом.

— Ну, хорошо. Предположим, что мой друг одолжил мне деньги на покупку киоска с сигаретами. В этом нет ничего плохого. Я совершеннолетняя и могу делать то, что мне нравится.

— Это твой последний шанс, — предупредил ее Мейсон. — Ирвинг оставляет за собой массу фальшивых следов, потому что хочет уйти от погони.