|
Арабелла изменилась, стала женщиной. Боже, что сделает отец, когда узнает? Неловко откашлявшись, он решил разрядить обстановку: – У меня еще один сюрприз для тебя, Белла. Посмотри, кого я привез. Он обернулся и махнул рукой маленькой, закутанной с ног до головы в бурнус фигурке. – Рейна! – охнула Арабелла, увидев знакомое лицо, и весело расхохоталась: – О, Камал, мой брат наконец то встретил достойного противника! Нашла коса на камень! Рейна, моя застенчивая Рейна! – Ха! – фыркнул Адам. – От нее с самого начала одни неприятности! Прокралась на судно, чтобы помочь мне спасти тебя, сестричка! Девушки обнялись, смеясь и плача, пока мужчины с насмешливой снисходительностью наблюдали за ними. – Женщины, – вздохнул Хамил, покачивая головой. Рейна, как и Арабелла, была переодета мужчиной. – Я так испугалась за тебя, Белла, – призналась она, гладя подругу по руке. – Но Адам твердил, что с тобой ничего не случится. – О, Рейна, неужели ты осмелилась сбежать из отцовского дома? – Да. Боюсь, отец ужасно зол на меня. Однако, судя по голосу, подругу ничуть не заботило это обстоятельство, и Арабелла потрясенно всплеснула руками. – Мы должны поговорить, Камал, – предупредил Хамил, обращаясь к брату. – Нужно многое рассказать тебе и еще больше решить. Камал кивком показал брату на рощицу олеандров, росших неподалеку от лагеря, и услышал шепот Рейны: – Он похож на викинга, Белла! Так красив! – Не это главное, – лукаво улыбнулась Арабелла. – Эта женщина, леди Арабелла, – задумчиво начал Хамил, как только они остались одни, – ты вправду хочешь получить ее? – А ты, брат, решил отдать ее мне? Хамил кивнул. Об этом еще будет время потолковать. Но не сейчас. Они сели под олеандром с тонкими ветвями и кожистыми узкими листьями. – Что случилось на самом деле, Хамил? – тихо спросил Камал и, не перебивая, выслушал печальную повесть о шторме, предательстве, чудесном спасении, Анто нио и Рие и жизни на острове Сардиния. – Когда я, наконец, оправился и уехал в Кальяри, выяснилось, что ты вернулся в Алжир и занял мое место. – Он немного помолчал, глядя, как мужчины возятся с лошадьми и раскладывают костры. – Мне не хотелось верить, что ты, мой брат, замышлял убить меня. Только через месяц я узнал кто… этот человек. Камал неожиданно замер. Ужасная истина наконец открылась ему. – Моя мать, – выдавил он с мучительной болью в голосе. – Да. Мне очень жаль. – Она, вероятно, скоро вернется в Оран. Именно мать прислала мне Арабеллу. – Лорд Сент Айвз, Адам Уэллз, так и сказал, – кивнул Хамил. – Камал, боюсь, что Джованна соткала паутину лжи, которую мы так и не сумеем до конца распутать. – Почему? Почему она сделала это, Хамил? Хамил понял, как страдает брат, и попытался утешить его. – Она познала лишь несчастья в гареме моего отца. И не похожа на мусульманских женщин. Должно быть, она ненавидела заточение и человека, ставшего ее мужем. – А граф Клер? Такой злодей, каким она его описала? – Расскажи, что мать наговорила тебе. Адам ничего об этом не знает. Хамил внимательно выслушал и спокойно заметил: – Ненависть выжгла в ней все человеческое. Не знаю, как Джованна попала к моему отцу. Я тогда был совсем маленьким. Но граф Клер… он мужчина, а не трус. И если хотел убить кого то, сделал бы это сам, а не замыслил подлую месть. Адам похож на отца, и я не раз убеждался, что он честен и благороден. – Как и Арабелла. |
