|
Две шебеки с черными алжирскими флагами скользили по направлению к ним. – Иисусе, – пробормотал он себе под нос. – Это, должно быть, ошибка, Аллен. Какой нибудь зеленый мальчишка капитан. Марко, – закричал он юнге, – принеси из моего сундука бумаги на право прохода! – Мы не сможем обогнать их, сэр, – заявил Аллен, пытаясь преодолеть страх, свинцовым комом свернувшийся в желудке. – Я и не собираюсь это делать. Мы позволим им взойти на борт и предъявим бумаги. Никаких героических поступков, Аллен, и побыстрее поднимайте белый флаг. Мы слишком близко от дома, чтобы рисковать потерять корабль из за этих дураков. – Есть, капитан, – кивнул Аллен, передавая штурвал Сорделло. Сорделло ничем не выдал своих чувств. Всего неделя как из Генуи и надо же такому случиться! Никогда за пять лет его пребывания в должности капитана такого не было! Корабли графа все очень хорошо знают. «Неужели мы с командой закончим дни свои в алжирском рабстве?» – с ужасом подумал Сорделло, отгоняя воспоминание о жене Марии, о ее нежных улыбающихся губах и теплых руках. Он взглянул на горизонт, где виднелся еще один итальянский корабль, плывущий без всякой опаски, огражденный договором. Обе шебеки, однако, устремились прямо к «Гелиотропу», явно не обращая внимания на другое торговое судно. Волосы на голове капитана встали дыбом. Сорделло увидел на палубе шебеки настоящего великана с грубым лицом, обрамленным длинными черными волосами. Еще один человек, светловолосый и высокий, одетый в белые шерстяные шальвары и рубашку с широкими рукавами, стоявший за штурвалом, казалось, отдавал приказы. С десяток пиратов, вооруженных ятаганами, выстроились у поручня, готовые перепрыгнуть на борт «Гелиотропа». Сорделло ощутил, как корабль накренился, когда абордажные крючья впились в дерево. Он забрал у Марко разрешение на проход, приосанился и устремился на шканцы. Его матросы нервно переминались с ноги на ногу, с искаженными от страха лицами. Но Сорделло терпеливо выжидал, пока оба корабля сойдутся на абордаж. Гигант что то крикнул, и на палубу торгового судна посыпались пираты. – Мы сдаемся! – прокричал Сорделло, когда один из них ринулся на него. – Прочь руки, дурень! – велел Дрозо алжирцу. Рядом с капитаном пиратов Сорделло чувствовал себя мощным младенцем. Тот широко расставил ноги и подбоченился. – Ты капитан? – спросил он. – Да – ответил Сорделло как можно хладнокровней. – Тут какая то ошибка. Мы связаны с вами договором. И всегда платим дань. Дрозо пожал плечами: – Об этом лучше сказать повелителю. Он кивком показал на светловолосого мужчину в белой рубашке. – Но со мной все бумаги! – Покажи их повелителю, – коротко повторил Дрозо. – И вели своим людям не сопротивляться, тогда никто не пострадает. Почти все останутся на борту, чтобы привести судно в порт. Капитан, ты пойдешь со мной. Повелитель? Какого дьявола нужно от него дею алжирскому? Или это один из его беев? Неужели граф не заплатил дань? Нет, эта мысль слишком ужасна! Сорделло стиснул в кулаке бумаги и последовал за великаном на шебеку. – Капитан! – окликнул его мистер Диббс. Сорделло обернулся: – Они никому не причинят зла, Аллен. Я постараюсь все уладить. Делай, как велят корсары! Повелитель внизу, – сообщил Дрозо, когда Сорделло оказался на палубе шебеки, и легонько подтолкнул капитана в спину. Сорделло спустился в люк и прошел по узкому проходу. Исполин остановился перед закрытой дверью и тихо постучал. |
