Даже усевшись на землю, Mapк продолжал вести себя как боксер в нокдауне и непрестанно водил фонариком из стороны в сторону.

– Вы не просто девушки. Вы что‑то другое... На самом деле вы...

– Мы – вампиры, – резко прервала его Джейд.

– Верно. – Марк устало улыбнулся. – Совершенно верно, – повторил он.

Мэри‑Линетт забрала у него фонарь. Она хотела проверить его. Твердый пластик и металл. Как оружие сгодится.

И пока одна часть ее рассудка соображала: «Улучить момент, ослепить их светом фонаря и быстро ударить одну из них», другая размышляла: «Джейд имеет в виду, что они – люди, считающие себя вампирами; люди с этой странной болезнью, которая вызывается анемией». Наконец она сказала себе: «Такое могло бы случиться и с тобой. В этом нет ничего сверхъестественного».

И все же взгляд на мир у Мэри‑Линетт изменился окончательно.

– Это отвратительно! – кричал Марк. – Ты встречаешь девушку, и она кажется тебе прекрасной, и ты рассказываешь о ней друзьям, а затем вдруг выясняется, что она вампир... Разве не отвратительно?!

«Черт возьми, да у него истерика!» – с ужасом поняла Мэри‑Линетт. Она схватила его за плечо и сдавленно прошептала на ухо:

– Прекрати немедленно!

– Не вижу смысла разговаривать с ними, Ровена, – констатировала Кестрель. – Ты знаешь, что нужно делать.

Ровена потерла лоб.

– Я думала, мы сможем воздействовать на них, – произнесла она вполголоса.

– Ты знаешь, что это не сработает. – Голос Кестрель звучал тихо и ровно.

– Почему? – резко спросила Джейд.

– Они следили за нами не без причины, – устало произнесла Ровена, кивнув в сторону ямы. – Они подозревали нас... но как долго?

Ровена взглянула на Мэри‑Линетт.

– Я видела, как вы рыли яму в саду во вторник ночью, – сказала Мэри‑Линетт. Она кивнула в сторону только что вырытой ямы: – Там ваша тетя?

Последовала непродолжительная пауза. Ровена чувствовала себя неловко. Затем она кивнула – медленно и элегантно.

– О, черт! – закрыв глаза, Марк завертел головой. – Черт возьми! Они засунули миссис Бердок в мешок!

– Два дня. – Ровена взглянула на Джейд. – Они подозревали нас целых два дня. Мы не можем стереть это из их памяти: за это время все переплелось с другими воспоминаниями. Мы никогда ни о чем не узнали бы, если бы не поймали их здесь.

– Ну, мы можем просто стереть все, что случилось за последние два дня, – сказала Джейд.

Кестрель фыркнула:

– И еще два человека будут бродить здесь с чувством потерянного времени!

В мозгу у Мэри‑Линетт мгновенно сработало:

– Тодд Эйкерс и Вик Кимбл! Вы каким‑то образом вызвали у них амнезию. Я так и знала, что это связано с вами.

– У нас нет выбора, – спокойно сказала Кестрель Ровене. – И ты понимаешь это не хуже меня.

«Она вовсе не злая, – поняла вдруг Мэри‑Линетт. – Просто очень практичная. Если бы львица, или волчица, или ястреб могли говорить, они сказали бы то же самое: «Мы должны убить или умереть».

Неожиданно для самой себя Мэри‑Линетт почувствовала к девушкам странную симпатию... и уважение.

У Ровены был грустный вид. Очень грустный... Весь ее облик говорил: это ужасно, но кому‑то здесь придется несладко. Она склонила голову, затем подняла ее и взглянула Мэри‑Линетт прямо в лицо. Их взгляды встретились, замерли.