Марина не могла нахвалиться на Степашу, и Алексей говорил:

– В самом деле, нам с этой девочкой повезло как никому!

– Я в маму, – рассказывала Степаша, – мама у меня тоже умелая – огонь…

Однажды вечером Алексей купил три билета в кино, сказал:

– Кажется, завтра придет Степаша?

– Должна, – ответила Марина.

– Вот мы порадуем ее, пойдем все вместе в кино. Говорят, картина просто замечательная…

– Какой ты, – сказала Марина, восторженно глядя на Алексея, – какой ты, Алеша, замечательный. Всегда обо всем подумаешь…

Обняла его, крепко поцеловала. В самом деле, что за человек, какая необыкновенная чуткость, отзывчивость, право, должно быть, один такой на сто тысяч или даже на целый миллион!

Степаша пришла, как и обещала, рано утром, Марина сказала ей:

– Не уходи, Степаша, сегодня, когда мы вернемся домой, пойдем все вместе в кино.

Глаза Степаши радостно блеснули.

– Ну, неужели? А на какую картину?

– «Карнавал», слыхала?

– Еще бы нет. На «Карнавал» билетов не достанешь…

Внезапно лицо ее омрачилось:

– Нет, не смогу пойти, совсем забыла…

– Что забыла? – спросила Марина.

– Мне надо ехать на вокзал, маме посылку в Воронеж отправить…

– А завтра нельзя?

Степаша покачала головой:

– Надо же так: наш воронежский именно сегодня уезжает, я хотела с ним маме конфет передать, апельсинов кило, у меня братишка любит апельсины, и еще я купила импортный стиральный порошок, очень хороший…

– Жаль, – сказала Марина, – Алексей Петрович взял три билета, рассчитывая и на тебя тоже.

– И мне жаль, – вздохнула Степаша.

Вечером, возвращаясь из кино, Марина сказала Алексею:

– Наша Степаша, оказывается, к тому же еще и заботливая дочь, хоть любит покритиковать свою мать.

– Ты всегда и во всем ищешь хорошую сторону, – усмехнулся Алексей, впрочем, тут же согласился с Мариной: – Вообще то это совсем неплохо.

– Что неплохо?

– То, что ты любишь искать хорошее. Но я не спорю, наверно, Степаша и вправду хорошая дочь, это на нее похоже…

А в кино они как то пошли все вместе, на этот раз сама Степаша позаботилась, пришла к ним, объявила:

– Приглашаю вас завтра на французскую картину, все говорят, обалденная…

– Степаша, ну что за выражение, – сказала Марина, – ты же культурная девочка, а говоришь, словно…

Она замялась, Степаша подхватила, смеясь:

– Словно из глухой провинции, не правда ли?

– Я совсем не то хотела сказать, – смутилась Марина, но Степаша снова повторила:

– Словно из глухой провинции. А разве я не из провинции, если так подумать?

Она отличалась врожденным умом, была бесспорно тактична, умела не замечать того, чего не следовало, вовремя смолчать или же вовремя сказать нужное слово. Но больше всего в ней подкупала ее искренность, которой невозможно было не верить. И еще – абсолютная, так редко встречающаяся в наши дни правдивость. Она могла смолчать, но не солгать, сама признавалась:

– Мне все подруги всегда говорили: быть такой, как ты, невыгодно. Но себя не переделаешь…

– Чем же невыгодно? – спрашивала Марина, и Степаша поясняла подробно:

– Например, не выучу уроки в школе, надо бы сказать: я болела, мама болела, брат чуть не утонул, у нас там были такие девочки, каждую неделю кого нибудь хоронили, и, представьте, учителя им верили.