|
Брак не помог избавиться ему от этой слабости. Связь с писательницей была приятной — но не более того. — То, что успел прочитать, мне понравилось, — сказал Деймон. Он представил её обнаженной в постели. Упругие груди. Натренированные, крепкие ноги. У него возникла мысль пригласить её на ленч, но он тут же от этой идеи отказался. Не стоит осложнять себе жизнь и громоздить один секрет на другой. — Постараюсь закончить сегодня вечером. Я позвоню, — сказал он. Затем он вышел из дома и начал бесцельно слоняться по улицам Гринвич Виллидж. Судя по всему, слежки за ним не было. Обычно по воскресеньям Шейла и он отправлялись на поздний ленч в небольшой итальянский ресторан, который им обоим очень нравился. Buon giorno, Signor, Signora, va bene? Несколько лет тому назад в ресторанчике застрелили какого-то гангстера. Спагетти под соусом из моллюсков. Славное послеполуденное воскресное время, когда они могли расслабиться за бутылкой Кьянти, чтобы забыть о стрессах минувшей недели и не думать о том, чем грозит им неделя наступающая. Ресторан был полон, им ему пришлось подождать, пока не освободится столик. Владелец заведения поинтересовался здоровьем отсутствующей синьоры. Развеселая компания за соседним столом заставила Деймона ещё сильнее ощутит свое одиночество, а полбутылки вина настроения не улучшили. Поглощая спагетти, он думал о том, как это выглядит со стороны, когда тебя убивают в маленьком итальянском ресторанчике. ГЛАВА ТРЕТЬЯ Вернувшись домой после ленча, Деймон обнаружил, что из щели его почтового ящика торчит сложенный лист бумаги. Он посмотрел на бумагу с опаской и, слегка поколебавшись, осторожно прикоснулся к ней, а затем вытянул из ящика. Это была страничка из альбома для этюдов, а послание начертал жирным, черным фламастером Грегор. «Мы проходили мимо, — значилось в записке, — нажали на кнопку твоего звонка и получили отлуп. Неужели ты от нас прячешься? Друзья по воскресеньям должны сидеть дома. Мы сегодня празднуем. О причине веселья я тебе сообщу при встрече. Нам хочется разделить свою радость с товарищами. Если ты читаешь эти строки до наступления полуночи, топай к нам. Тебя ждет фиеста в венгерском стиле. Будут вино, женщины и твердые колбасы. По крайней мере, одна женщина и одна колбаса. Аванти!» Читая записку, Деймон улыбался. Поднявшись к себе, он посмотрел на часы. Еще не было трех, а Шейла не могла вернуться ранее шести. Он обожал встречи с Грегором Ходаром и с его гостеприимной, талантливой супругой. Кроме того Деймон представлял интересы драматурга, пьесу которого должны были начать репетировать в сентябре. Он надеялся, что Грегор согласится оформить спектакль. Грегор, как-то повествуя о процессе своей американизации, сказал, что двинулся на запад в 1956 году, когда в Будапешт вошли русские. Начав движение, он не мог остановиться, пока не добрался до Нью-Йорка. — Что бы ни происходило, — делился с ним своими сокровенными мыслями Грегор, — человеческим существам это идет во вред. Поэтому я задал себе вопрос: «Принадлежишь ли ты, Грегор Ходар к сонму так называемых человеческих существ?» Внимательно изучив все про и контра, я решил, что подпадаю под эту категорию, хотя, быть может, и не в число самых лучших. В то время Грегору ещё не исполнилось и двадцати. Он был нищим студентом художественной школы и, прежде чем обосноваться в Нью-Йорке, пережил несколько поистине ужасающих лет. |
