|
— Кроме этого, она пытается не упускать из виду и предметы старины — мебель, серебро, посуду и все такое прочее — которые могут меня заинтересовать. В прошлое воскресенье неподалеку от Рима должна была открыться большая ярмарка антиквариата, и дочь сказала мне, что собирается туда поехать, а после написать обо всем, что видела и что мне по карману. Два дня тому назад от неё пришло письмо, в котором она объясняет, почему не поехала, хотя успела уже арендовать автомобиль. Леди отпила немного вина с таким видом, как будто история, которую её вынудили поведать, настолько ужасна, что, не подкрепившись, продолжать повествование она не может. — Проснувшись утром в воскресенье и ещё не встав с постели, пишет дочь, она почувствовала нечто странное и непонятное. Такого чувства неясной тревоги или даже ужаса ей ранее испытывать не доводилось. И это без всякой на то причины. В полном вакууме, как пишет она. Поднявшись с постели, дочь вдруг поняла, что у неё нет сил даже для того, чтобы приготовит себе завтрак, а при мысли о том, что ей предстоит вести машину за город, она разрыдалась. Она была одна и чувствовала идиотизм ситуации, но унять рыдания не могла. При этом, поверьте, у девочки глаза не на мокром месте. Она и малышкой очень редко пускала слезу. А теперь её била дрожь, и на то чтобы одеться, ей потребовался целый час. Это чувство не оставляло её всё утро, а, если по правде, то и весь день. Автомобиль в агентстве она брать не стала и до вечера просидела на солнце в саду Виллы Боргезе, ни с кем не разговаривая и ни на кого не глядя. С наступлением темноты девочка вернулась домой, рухнула на постель и уснула глубоким сном. Она спала, не просыпаясь, до девяти утра. Миссис Лейси вздохнула, и её лицо омрачилось, как будто она почувствовала себя виноватой в том, что не смогла утешить свою девочку в столь трудный для той день. Попытавшись улыбнуться, леди продолжила: — Страхи, которые дочь испытывала прошлым днем, исчезли, и nm`, отлично выспавшись, чувствовала себя превосходно. По дороге в библиотеку, в которой работает, девочка взяла из почтового ящика газету и тут же увидела кричащий заголовок. Оказывается, что в старом деревянном доме, где открылась выставка, случился ужасный пожар. Все двери заклинило и тридцать человек погибли в огне. Она испустила продолжительный вздох, словно рассказ лишил её последних сил. На некоторое время в комнате воцарилось молчание. — Вы верите в экстрасенсов и их предвидение, мистер Деймон? — поинтересовался Франклин. Мистер Франклин был добропорядочным, деловым человеком, привыкшим иметь дело с реальными, поддающимися количественному учету объектами. По тону, каким был задан вопрос, Деймон заключил, что мистер Франклин не склонен придавать большого значения рассказу дочери миссис Лейси. — Что же, — начал Деймон (повествование дамы, как ни странно, произвело на него впечатление более сильное, чем он мог ожидать), — Юнг, а за ним Артур Кёстлер… — Но они так ничего и не смогли доказать, — прервал его Франклин. — А что думаешь ты, Грегор? — Я верю во все, что невозможно доказать, — заявил художник. — А думаю я, что нам надо ещё выпить. Пока он ходил в кухню, чтобы принести очередную бутылку охлажденного вина, миссис Лейси сделала попытку объясниться. |
