– У вас есть телефон. Пожалуйста, позвоните им и скажите, чтобы прекратили. Там моя подруга! Она сегодня собиралась пойти фотографировать. В лесу. Пожалуйста, позвоните им!

– Что? – ахнул Кениг. – Там кто‑то есть? Вы уверены?

– Да, – сказала я, потому что была совершенно в этом уверена. – Пожалуйста. Позвоните им!

Я возблагодарила Бога за чрезмерную серьезность Кенига, поскольку выпытывать у меня дальнейшие подробности он не стал. Вытащив из кармана мобильный телефон, он быстро набрал номер и приложил телефон к уху. Брови его сошлись в напряженную прямую линию; через секунду он оторвал трубку от уха и уставился на экран.

– Прием, – пробормотал он и повторил попытку.

Я стояла у пикапа, обхватив себя руками, чтобы не дрожать от холода, и смотрела, как солнце садится за деревья и дорога погружается в сизые сумерки. Когда стемнеет, они неминуемо должны будут закончить. Но что‑то подсказывало мне, что, хотя у обочины и стоит полицейский, то, чем они заняты, от этого не становится законным.

Кениг снова взглянул на телефон и покачал головой.

– Не работает. Погодите. Все будет в порядке, они осторожны, уверен, они не станут стрелять в человека. Но я пойду и предупрежу их. Только ружье отнесу в кабину. Секундочку.

Он двинулся к машине, и тут в лесу грянул еще один выстрел. В душе у меня что‑то перевернулось. Я просто не могла больше ждать. Я прыжком преодолела канаву и бросилась в чащу леса, оставив Кенига позади. Он закричал что‑то мне вслед, но я была уже далеко. Я должна была помешать им... предупредить моего волка... сделать хоть что‑нибудь.

Я бежала, петляя между деревьями и перескакивая через буреломы, но в мозгу у меня неотступно билось: слишком поздно.

Глава 11

Сэм

50 °F

Мы бежали, молчаливые капли темной воды, продираясь сквозь колючие кусты и огибая стволы деревьев, а люди гнали нас все дальше и дальше.

Лес, который я знал, лес, который всегда защищал меня, пропитывали их резкие запахи и оглашали крики. Бурелом и кусты казались незнакомыми, я не спотыкался лишь потому, что перелетал через них – бесконечными широкими скачками, лишь на миг касаясь земли.

Я не понимал, где нахожусь, и это пугало.

Мы обменивались простыми образами на нашем безмолвном языке: темные фигуры, преследующие нас, фигуры с яркими пятнами наверху; неподвижные, холодные тела волков, запах смерти, бьющий в нос.

Громкий хлопок оглушил меня, выбил из равновесия. Сзади послышался негромкий визг. Я понял, кто это был, даже не оборачиваясь. Останавливаться времени не было, а даже если бы и было, я все равно ничем не смог бы помочь.

Новый запах ударил в ноздри: запах прели и стоялой воды. Озеро. Нас гнали к озеру. Я нарисовал в своем воображении четкий образ, и в тот же миг то же самое сделал Пол, вожак нашей стаи. Ленивая зыбь на воде, жидкие чахлые сосенки, кое‑как укоренившиеся на бесплодной прибрежной почве, водная гладь, простирающаяся без конца и края в обе стороны.

Стая волков, сбившаяся на берегу. Загнанная в угол.

Нас травили. Мы бежали от них, призрачные серые тени, и падали, и драться было бесполезно.

Стая продолжала бежать к озеру.

А я остановился.

Глава 12

Грейс

49 °F

Это был совсем не тот лес, по которому я гуляла всего несколько дней тому назад, одетый в яркие краски осени. Это была непроходимая чаща, стена из тысяч темных стволов, которые в сумерках казались черными. Тогда я воображала, что меня ведет шестое чувство, но сейчас оно упорно молчало; все знакомые тропки затоптала толпа охотников в оранжевых бейсболках.