– Вот тебе мой сотовый. Позвони мне после уроков, договоримся, где встретимся. Надеюсь.

Изабел взяла листок. Я ожидала увидеть на ее лице торжество, но, к моему удивлению, вид у нее был такой же подавленный, как у меня настроение. Волки были тайной, приобщаться к которой не хотелось никому.

– У нас проблема.

Сэм, сидевший на водительском сиденье, повернулся ко мне.

– Ты же сейчас должна быть на занятиях?

– Я сбежала пораньше. – Последним уроком у нас было ИЗО, и я решила, что без меня с моей кошмарной скульптурой из глины и проволоки там никто скучать не будет. – Изабел все знает.

Сэм моргнул.

– Какая Изабел?

– Сестра Джека, помнишь?

Я убавила мощность печки – Сэм раскочегарил ее на полную катушку – и сунула рюкзак себе в ноги. Потом пересказала ему наш разговор, опустив свои пугающие впечатления от фотографии Джека в человеческом облике.

– Понятия не имею, что там было на остальных снимках.

Изабел мгновенно перестала волновать Сэма.

– Снимки сделала Оливия?

– Угу.

На его лице отразилась тревога.

– Хотел бы я знать, это потому Оливия так вела себя в книжном? Со мной. – Я ничего не ответила, и он уткнулся взглядом в руль или куда‑то совсем рядом с ним. – Если она в курсе нашей тайны, ее комментарий про мои глаза становится очень логичным. Она пыталась вызвать нас на откровенность.

– Вообще‑то да, – согласилась я. – Очень похоже.

Он тяжело вздохнул.

– Теперь у меня не выходят из головы слова Рейчел. Про волка у дома Оливии.

Я закрыла глаза и вновь открыла их, но это не помогло мне отогнать воспоминание о Джеке, скорчившемся на земле.

– Ох. Об этом я даже думать не хочу. Так что будем делать с Изабел? Я не могу вечно от нее прятаться. И продолжать ей врать не могу; это будет выглядеть по‑идиотски.

Сэм слабо улыбнулся.

– Ну, я спросил бы у тебя, что она за человек и как, по твоему мнению, нам следует поступить...

– ...но я препаршиво разбираюсь в людях, – договорила я вместо него.

– Попрошу заметить: не я это сказал.

– Ладно, так что мы будем делать? Отчего‑то у меня такое чувство, что я одна тут навожу панику. А ты совершенно... спокоен.

Сэм пожал плечами.

– Наверное, это от неожиданности. Я не могу ничего сказать, не пообщавшись с ней для начала. Если бы я был с тобой, когда она показывала тебе те фотографии, может, я тоже забеспокоился бы, но пока что никаких конкретных мыслей по этому поводу у меня нет. Судя по имени, она должна быть приятной девушкой.

– Вот уж пальцем в небо, – засмеялась я.

Он состроил трагическую мину, и от его преувеличенно сокрушенного вида мне вдруг полегчало.

– Что, ужас‑ужас?

– Раньше я так и думала. А теперь... – Я пожала плечами. – Черт его знает. Так что будем делать?

– Думаю, придется с ней встретиться.

– Вдвоем? Где?

– Да, вдвоем. Это же не только твоя проблема. Не знаю. Где‑нибудь, где поменьше народу. Чтобы я мог понять, что она из себя представляет, прежде чем решать, что ей можно сказать. – Он нахмурился. – Она будет не первой родственницей, посвященной в тайну.

По его выражению я поняла, что он имеет в виду не своих родителей, иначе не нахмурился бы.

– Да?

– Жена Бека знала.

– «Знала»?

– Она умерла от рака груди. Это было задолго до меня. Я никогда ее не видел. Я узнал про нее от Пола, да и то по чистой случайности. Бек не хотел, чтобы я знал. Наверное, это из‑за того, что люди в массе своей не слишком нас любят, и он не хотел, чтобы я тешил себя иллюзиями, будто смогу в любой момент тоже обзавестись собственной женушкой, ну или что‑то в этом роде.