– Да. Мы голландцы. Вопрос номер один – почему автоматическое оружие?

Лафорэ сел, оперся локтями о стол, не спеша пошарил в кармане и достал пластину жвачки, медленно развернул ее и сжал крепкими белыми зубами. Эти зубы напомнили Ван дер Вальку об Эстер Маркс. Он не собирался упоминать о Рут, но, если этот парень хочет, чтобы на его голову вылили ведро девяностоградусного спирта, он его получит.

– Так почему пистолет пулемет? – снова медленно спросил он.

– Он принадлежит тому большому парню.

– Говорите понятней.

– Он любит автоматы. Коллекционирует их. У меня нет ни одного. Это было его недавнее приобретение… он возился с ним однажды здесь на поле. Оставил лежать, и я взял его. Он показался мне подходящим.

– Что вы сделали с ним?

– Принес обратно, сюда, конечно.

– Вы хотите сказать, что он все еще здесь? – пытливо спросил Ван дер Вальк.

– Да здесь полно оружия, – спокойно ответил Лафорэ. – Вам он нужен?

– В будущем. – Спасибо, что он не захотел затевать никаких игр с оружием. Мило с его стороны дать такую информацию! – А кто этот большой парень?

– Он подонок, – холодно сказал Лафорэ. – Если вы и в самом деле хотите найти убийцу Эстер и не откажетесь от дружеского совета, то правильно сделаете, если схватите его. Можете взять и меня, конечно, – добавил он, словно не имело значения, будет сделано так или иначе.

«Позерство», – подумал Ван дер Вальк.

– Не кормите меня баснями. Это ни к чему не приведет. Давайте вернемся снова к вашей поездке. Итак, вы взяли автомат. Вы сели в свою машину. Это ваш «фиат» там, возле дома?

– Это реальный человек. Никаких фантазий.

– И вы обвиняете его? И где же этот зловещий персонаж?

– В Антверпене, хотя может находиться где угодно. Суетится, все скупая подешевле и продавая подороже.

– И он живет здесь?

– Он владелец этого места. – Лафорэ снова пристально посмотрел в окно. – И простите меня за то, что я лгал – он не в Антверпене. Он уже приближается.

Ван дер Вальк не сводил с него глаз.

– У него есть сани и северные олени?

– Послушайте.

Снаружи послышался гул небольшого самолета. Гул стих немного, пока самолет разворачивался, и снова усилился, когда самолет коснулся земли, потом перешел в рев и резко оборвался.

Ван дер Вальк и Лафорэ посмотрели друг на друга. Лицо одного было прочерчено резкими морщинами, лицо другого, безмятежное, спокойное, совсем не походило на лицо человека, который только что сознался в убийстве своей бывшей любовницы. Скорее его даже забавляло происходящее.

– Вот и большой парень, – сказал он тихо.

Ван дер Вальк взглянул в окно. Современный проворный небольшой самолет, ярко раскрашенный, оборудованный техническими новинками, новейшими приспособлениями и со всевозможными удобствами для четырех пассажиров. Массивная фигура, вальяжная и внушительная, появилась из кабины с ловкостью игрока в гольф и зашагала важной походкой. Напряженная жесткость на лице Ван дер Валька сменилась широкой ироничной улыбкой. Легкие мягкие шаги послышались в коридоре и проследовали в офис. Лафорэ неторопливо поднялся и достал из бара бутылку виски.

– Нет, спасибо, – отказался комиссар.

Лафорэ остался стоять, держа руки в карманах, с видом заинтересованного зрителя. Раздались невнятные голоса, сначала шутки, потом вопрос: «Никто не звонил?», неожиданно голоса стали громкими и совершенно стихли. Мягкие шаги зазвучали тверже, а потом тише на ковровом покрытии коридора. Дверь скрипнула.

– Доброе утро, мистер Мак Линток, – ласково сказал Ван дер Вальк.