— Мать найдет самого лучшего хирурга. Оплатит любой уровень услуг.

Ого. Кажется, Джон нашел способ добыть деньги на наше разделение и лечение Эми, не грабя банки и дилижансы. По крайней мере не сейчас. Интересно, что он пообещал в обмен на исцеление невесты? Месть Ребису? Отсутствие мести? Прощение им обоим, своим непутевым родителям?

— Скоро ты останешься наедине с самим собой, братишка! — Эмилия тычет мне под ребра, привычно не касаясь перемычки, соединяющей наши тела.

Мы с детства приучены оберегать этот кусок плоти, похожий на тулово змеи непристойно-телесного цвета, от любых прикосновений. Вокруг нас орды любопытных, они тянутся к нам с целью потрогать нашу «змею», но мы оберегаем средоточие своего уродства так, словно оно — средоточие нашей жизни. Да так и есть: стоит проткнуть аорту, покрытую кожей и тонким слоем подкожной ткани, как мы оба умрем от аневризмы в течение не минут — секунд. Все равно, что разгуливать с собственным сердцем в руках.

Довольно носить свое сердце в руках. Пришла пора запереть его внутри тела и зажить нормальной, человеческой, неандрогинной жизнью. Любая реакция предполагает завершение, и наши реагенты на исходе.

Ян

Не ожидал такого облегчения от мысли, что нам не придется отдавать близнецов, беспомощных, одурманенных, в руки их папаши, идеалиста-психопата. Мечты Кадоша-старшего о новом, ИМ улучшенном человечестве, стары, как первородный грех. Змей в саду эдемском хотел того же, а что получилось? «Да что еще за особу сотворит тебе сей чудодей?»

Мы не в силах помешать Ребису довести до конца затеянное еще до рождения Эмиля-Эмилии. Откуда нам знать, что в его арсенале нет хитрых штучек для превращения Цитринитас в Рубедо? И каким будет этот, эта, это Рубедо, первый представитель (признаем уже наконец) новой расы? Будут ли они пользоваться своим обаянием, своими идеальными телами, как воровской отмычкой или как стенобитным орудием? Будут ли защищать интересы клана, которому все Кадоши преданы слепой, ужасающей преданностью? И — все ли?

Проверять не хочется. Искать ответы на вопросы — тоже. Хочется забрать свое.

— У вашего отца комплекс бога. Мы и без него справимся. — Я усердно радуюсь, в глубине души понимая: так просто история не закончится.

— Не справимся. Деньги не решают всех проблем, — качает головой Джон. — Нам нужен хирург И гипнотизер, а не две бригады специалистов, чтобы копаться в одном, пока второе отдает богу душу.

— Тогда зачем ты искал свою мать? Зачем шантажировал? Тебе мало стать врагом собственному отцу?

На лице моего будущего свояка проступает злорадная мысль: ничего, однажды ты поймешь меня — да так, что сам себя возненавидишь.

— Мать нужна, чтобы сломать отца.

От Джоновых возражений оторопь берет. Надеюсь, когда мы разойдемся в разные стороны, его родственные визиты не будут слишком частыми.

— Тебе мало, что его ломает Король?

Теперь Джон смотрит на меня, как на несмышленое дитя. Ну да, свояк, я торможу и не догоняю, не надо повторять это вслух.

Король не знает, какая паутина плетется вокруг его сознания прямо сейчас. Пока мы отпаиваем свои будущие половины водой Evian и обмахиваем веерами, Ребис внедряет в разум якудзы идею использовать близнецов именно так, как собирался сделать он сам, по древним законам — отец и господин своим детям. На верхней палубе творится сказка — злой колдун нашептывает жестокому и алчному королю про реки золота, про власть над миром, про долголетие: все будет, ваше величество, только выполните одно ма-а-аленькое условие.