Инесса Ципоркина. Двутелый андрогин. Книга 1Архипелаги моря Ид – 11
Глава 1. Ловушка жизни
Ян — Один из вас, наверное, транс? — произношу я вместо приветствия. Слишком уж велик шок. Я знал, что увижу, но когда они вошли, шагая плавно, слаженно, будто танцуя, на них уставились все — и все были в шоке, даже официантки. А ведь они здесь бывают не реже раза в месяц, мои невероятные близнецы. Ну вот, я уже считаю их своими. Не рановато ли? Мы впервые встречаемся в реале. Развиртуализация — залог величайших разочарований в магии вирта. Именно то, что мне нужно — разочароваться и понять: я все себе придумал. — Не все так просто, — улыбается Эмилия. Эмиль молчит, он всегда молчит. Первое время, болтая по скайпу, я думал, он немой. Не мой. Конечно, он не мой, он Эмилии. Они принадлежат друг другу с таким ошеломительным бесстыдством, что смотреть на это неловко. Но я смотрю, такая уж у меня профессия — служить глазами слепой толпы. А если без метафор, я журналист и собираюсь взять интервью у самых странных людей, каких видел за всю свою жизнь. У самых странных, каких видел за всю свою жизнь любой из вас. Эмиль, безмолвно соглашаясь с моими мыслями, прикрывает глаза, по-девичьи медленно опуская ресницы и розовеет весь, как зимняя заря, бледный и холодный. Его рука на плече сестры кажется прозрачной. Эмилия привычным жестом умащивается под мышкой у брата. Их одежда сшита домашним портным, гениальным хитрецом, придумавшим такой фасон, что издали их пиджаки и рубашки кажутся отдельными, их тела кажутся отдельными. Просто парень прижимается боком к девушке, ничего необычного. Представляю, как надоело быть необычными им, сиамским близнецам — разнополым сиамским близнецам. — Билатеральный гинандроморфизм? — делаю я вторую попытку. За время нашего знакомства я прочел все перекрестные ссылки в википедии, просмотрел море глуповатых, зато понятных статей про сиамских близнецов. Узнал, что подобные им, моим близнецам, бывают только однояйцевыми, а значит, должны быть одного пола, должны. Узнал, что Эмиль и Эмилия — парапаги, сросшиеся боками, их сердца качают кровь по единому кровотоку, широкая полая вена делает круг, обегая оба тела, пронося кровь через восемь камер вместо четырех. И есть лишь одно объяснение тому, что она — Эмилия, он — Эмиль — гермафродитизм. Мало было несчастным детям родиться скованными друг с другом телесным поводком, в их телах к тому же оказался двойной набор мужских и женских половых органов. К счастью, гинандроморфизм распределил мужественность и женственность на диво гармонично. Двуполая пара похожа на бабочку, у которой одно крылышко окрашено в цвета самца, другое — в цвет самки. Конечно, он не вполне мужчина, а она не вполне женщина. Гормоны брата меняют тело и характер сестры, а уж что эстроген Эмилии делает с Эмилем… С лица видать, что передо мной высокий широкоплечий парень, но со спины я бы принял его за спортсменку-пловчиху: у них такие же треугольные спины, сходящиеся буквой «V» в тонкую талию, сильные руки и ноги, бедра шире мужских и… кхм… круглая маленькая задница. Интересно, занимаются ли они спортом, эти упрямцы, привыкшие вдвоем преодолевать испытания? Сейчас и спрошу.
На их месте я бы спокойно отказался исполнять большинство требований общества, и в первую очередь требование хорошей физической формы. Никто не осудит бедных инвалидов, проводящих жизнь в гиподинамии и покорности судьбе, раздавленных собственным уродством. Их красота — вызов, брошенный в лицо нам, нормальным, махнувшим на себя рукой ради маленьких постыдных удовольствий: немного меньше напряжения, немного больше пива, и вот ты уже едва справляешься с натиском плоти, прущей из-под ремня брюк, словно тесто из квашни. |
