Инесса Ципоркина. Меня зовут Дамело. Книга 2Архипелаги моря Ид – 9
Глава 1. Самая горькая из специй
С годами Дамело заводит друзей все осторожней: дает звание друга лишь после того, как вынет из претендента всю душу своим скотским поведением. Но как с ними, осторожными, всегда бывает, в лучших друзьях у молодого кечуа сущие демоны. С одним из таких демонов они и сидят сейчас плечом к плечу, и курят молча, стряхивая пепел на пол. Понимая друг друга до донышка и с каждой секундой становясь все более чужими. Боги не то сдают карты, не то крапят тузы, а они сидят и молчат, пытаясь договориться без слов. Извиниться. Или обвинить, вытряхивая скелеты из шкафов и тряся ими друг у друга перед носом: — Я любил тебя, а ты переспал с этой тварью Сталкером! — Ты сам переспал с половиной нашего института, причем с мужской! — Ну да, ты за это время оприходовал женскую! — Ты делал вид, что мы друзья! — Это ты делал вид, что мы друзья, я тебе подыгрывал! — Я ничего вам не обещал — ни тебе, ни Сталкеру! — Ага, ты сбежал в Москву раньше, чем кто-то из нас скажет правду! — Вы гнались за мной, как псы! — А ты бегал от нас, как крыса! — Я хотел вам обоим счастья! Я и сейчас хочу. — С кем прикажешь быть счастливым? Мне не все равно, как тебе — Сталкер так Сталкер, Маркиза так Маркиза, Тата так Тата. — Мне тоже не все равно, кто из вас трахает мне мозги. — А тело? — Что тебе до моего тела? У тебя есть Инти! — Это все твой выбор! Ты меня ему сосватал! Это твой Инти! — Мой? Теперь он твой Инти! Сказав «а», рано или поздно скажешь «б», а там и весь алфавит. Мысленно Дамело и Диммило давно произнесли его, буква за буквой — до самой последней ять, давно отмененной, но только не для них. И не раз, не два, а по кругу, по кругу, пока не осталось ничего, кроме хриплого клекота глубоко внутри: — Сталкер! — Дружба! — Любовь! — Москва! — Москва! — Инти! — Инти! И все равно индеец предпочел бы поговорить по душам. Вслух, в открытую, до ора и драки, если это поможет. Не выйдет, Последний Инка. Сиди тут с кипящим котлом аргументов в груди, сам остужай, сам переваривай. Не начать ли им сначала, с чистого листа? Кечуа готов зайти со стороны утешающей лжи, хотя Дамело никогда не нравилось врать, обещая вечность тому, кому остались дни, а может, часы — и неважно, жизни, любви ли… Диммило усмехается и давит рассыпавшийся искрами бычок в пепельнице, одной на двоих. — Ну давай, расскажи мне, как ты уехал остыть, подумать, — Димми щелкает пальцами, точно подбирая самое банальное определение: — Как ты решил, что нам надо отдохнуть друг от друга. Немного. Немного собраться с мыслями. Немного поебаться с незнакомцами. Освежить чувства, словно парочке. Они с Димкой и правда как старые супруги. Незаконные супруги. И их гражданский брак разваливается, будто сухой песчаный замок. Через пару часов он сравняется с дюнами, пока его создатели ищут способ все исправить. Упрямцы, слепые упрямцы… Дамело прикуривает сигарету от чадящего окурка и пытается думать о грядущей игре. Хоть и понимает: его старого друга не интересует игра. Даже смена статуса с карты на игрока глупого пидора не радует — королева драмы ищет новых страданий. Люди с разбитым сердцем — самые невыносимые зануды на свете. Но не в занудстве их сила, их сила — в выборе. Выбирая между безумием и одиночеством, сколько их, таких, вошло в безумие, как в воду? Гораздо приятней считать себя богом или демоном, чем видеть в зеркале то самое лицо, в которое тебе сказали: нет. |
