– Ну и дальше?

– Лаура нападет на него. Чудовище глубин.

– И утопит?

– Фи, старик, какой примитив! Мы организуем кое‑что пострашнее. Я уже проинструктировал Лауру. Пока он будет бороться с ней, она вырвет шланг, по которому в систему жизнеобеспечения подается гелий.

– После чего пойдет только чистый кислород?

– Вот именно. В этом и заключается настоящий кошмар. Если дышать чистым кислородом под большим давлением, у человека появляются одновременно симптомы столбняка, отравления стрихнином и эпилептические судороги. Происходит избыточная стимуляция нервных волокон позвоночника, что приводит к чудовищным конвульсиям. Твой приятель получит роскошную медленную агонию.

– Звучит заманчиво. Первосортный кошмар. Но каким образом ты собираешься спасти профессора Угадая?

– С помощью хлороформа.

– Чего‑чего?

– С помощью хло‑ро‑фор‑ма. Это противоядие при кислородном отравлении.

Я на время задумался.

– Уж очень это мудрено. Немо.

– А ты что хочешь? Вулкан взрывать? – огрызнулся Немо.

– Видишь ли. Немо, на этот раз осечки быть не должно. Не хочу опять лопухнуться. Я ничего против твоего предложения не имею, можно попробовать. Мы… Погоди, какой‑то дурак колотит в дверь.

Я выбрался из бассейна и побежал открывать – в чем мать родила. О своей наготе я вспомнил лишь тогда, когда увидел перед собой Благоуханную Песню. Она выглядела как обычно – китайская принцесса времен династии Минг. За ее спиной маячил слон. Молодой, не очень крупный, но все‑таки – слон. Он‑то и был виновником шума – молотил хоботом в дверной косяк.

– Твой божественный лик – небесный свет для моих недостойных глаз, – прощебетала моя гостья. Затем она обратилась к слону: – Хватит, Сабу, прекрати стучать!

Слон мгновенно подчинился.

– Здорово, Гинь, – сказала Благоуханная Песня, отбрасывая восточные церемонии. – Чертовски давно не виделись. Сразу не смотри, ноу тебя ширинка расстегнута.

Я с удовольствием чмокнул ее.

– Заходи, принцесса. Ты права, давненько мы не видались. По мне, так даже чересчур. А это что за шалунишка с хоботом?

– Настоящего мастодонта я не смогла найти. Но, думаю, и слон сойдет.

– Ты хочешь сказать?..

– Ну да! Что подошло Ху‑Ху‑Хуху, вполне может сработать и во второй раз.

– Что же ты предлагаешь?

– Я соблазню этого твоего бриллианта многогранного. Когда мы будем блаженствовать в постели, нас застукает Сабу и в приступе безумной животной ревности ме‑е‑е‑едленно затопчет до смерти. Я буду визжать и пытаться унять разбушевавшегося слона, но все напрасно. Полный улет, да? Балдежная идея. Твой парень, конечно, сопротивляется, как лев, но массивный хобот Сабу сжимает его голову все сильнее и сильнее, пока череп не треснет, как перезрелый орех!..

– Господи Иисусе! – одобрительно выдохнул я.

– Только зря мы оставили Сабу за дверью. Как бы не натворил каких делов. Хобот у него крепкий, а мозги куриные. Открой‑ка вторую створку. Гинь.

Я полностью распахнул двери, и принцесса провела современного мастодонта в прихожую. Тут я понял, что мозги у него и впрямь куриные, – за те несколько минут, что он пробыл один, с ним уже случилось приключение: у него не хватило ума отогнать хулиганов, и они – с помощью баллончика с краской – вывели у слона на боку несколько непристойностей. Сабу захрюкал, заластился к Благоуханной Песне, коснулся ее кончиком хобота и успокоился. Затем прошел в большую комнату. Треск, грохот – и животина исчезла. Пол под Сабу провалился, и он застрял в подвале – трубя, как сумасшедший.