|
Отдельно, как будто на капители колонны, стоял ладный крылатый конек - только совсем на Пегас, а суховатая небольшая лошадь Пржевальского. И другой такой же конек несся по небу. На нем сидела молодая женщина. Ветер взметнул ее волосы, и они сделались похожими на шлем. И в самом изгибе всадницы чувствовалась стремительность полета, то, как она врезается в гудящий воздух. Второй пояс занимало что-то длинное, тонкое, льющееся, слегка спутанное - не то водоросли, не то трава, полегшая по ветру. И во всем этом проступала манера мастера, гениальные пальцы его, привыкшие мять, резать и чеканить. Ничего подобного Зыбин еще не встречал. - Аналоги? - спросил Корнилов. - Китай? Зыбин слегка пожал плечами. - Ну а все-таки? - Не знаю, - ответил Зыбин, - то есть, конечно, не Китай. Китайские драконы - гады, змеи, а тут рогатая кошка, балхашский тигр. - А вы обратили внимание на дырочки внизу? - показала Клара. - Диадема кончалась покрывалом. Она ходила с закрытым лицом. Он как бы в задумчивости посмотрел на нее. - Златая корона с драконами и свадебная фата, - сказал он, представляя, как это выглядело бы. - Невеста. Принцесса крови и жрица. - Шаманка, - сказал Корнилов. - Что-то похожее есть у сибирских шаманов. - Да, может быть, и колдунья, - согласился он. - Мы это увидим по похоронному инвентарю. И, конечно, по черепу. Но если она уж очень молодая, - продолжал он, подумав, - то вряд ли колдунья. Хотя... - Он слегка развел руками. - Что мы знаем о них? О ней. Что она? Почти наша фантазия. - Нет, оставьте шанс и для колдуньи, - попросил Корнилов. - Ведь какое это чудо: молодая ведьмочка бронзового века с распущенными волосами мчится по вечернему небу на драконе. Ж-ж-ж! А от нее во все стороны галки и вороны. Кра-кра-кра! А за ней дым, дым бьет в глаза! И над горами - огненный след. А на ней фата и золотая корона. - Он взглянул на директора. - Ведь чудо? - Я вот тебе! - погрозил ему пальцем и улыбнулся директор. - Ты у меня смотри, договоришься! - Ну а место вы взяли под охрану? - спросил Зыбин. - Вы сами-то там были? Что это - курган, могила? - Ладно, - тяжело поднялся директор. - Приедешь завтра и сам все увидишь. Придут и эти голубчики - кладоискатели! Паспорта-то их у меня в столе. Возьмешь с собой пару или тройку рабочих с лопатами! И чтоб завтра ни-ни. Пейте сегодня! Пойдемте, профессор. - Боже мой, боже мой! - Зыбин чуть не выронил кусок диадемы. - Профессор, да ведь вас там у телефона ждет Полина Юрьевна. Боже мой, боже мой, как же я забыл! Пойдемте скорее, скорее! Но профессор уже хмуро вставал с места и прятал очки. Руки его мелко дрожали. Он опять был весь в своем - строгий, обиженный, может быть, конечно, и чуть пьяноватый: ни археологическое золото, ни рогатый дракон, ни эта ведьма его совершенно не тронули: все это было не по его ведомству. - Вот Артур Германович уж с вами побежит скорее, скорее, - сказал он вежливо и ехидно. - А мне в мои шестьдесят пять это самое скорее-скорее... Да и что уж бежать? - Он посмотрел на Зыбина и покачал головой. - Но как же вы так могли, а? - сказал он тяжело. - Это же дело, голубчик, дело! Мы должны были на завтра сговориться о встрече. Где теперь вот я буду искать Полину Юрьевну? Ах, как все это у вас... И потому что все скорее, скорее, скорее... В конторе никого не было. Трубка по-прежнему лежала на столе. Но была теперь уже совершенно мертва, холодна, без голосов, без шума прибоя. |
