|
- Я чувствую, что мое отвращение к этой девушке начинает ослабевать. - Самая ничтожная капля крови фараонов должна сиять над народами, как звезда над землей, - произнес Херихор. Теперь лодочка наследника была всего в нескольких десятках шагов от большой дворцовой ладьи, и супруга фараона, закрывшись веером, посмотрела сквозь его перья на Сарру. - Воистину она хороша собой!.. - прошептала она. - Ты говоришь это уже второй раз, досточтимая госпожа. - Тебе и это известно, - улыбнулась царица. Херихор потупил взор. На челноке царевича зазвучала арфа, и Сарра дрожащим голосом запела: - "Как велик твой господь! Как велик твой господь бог, Израиль!" - Чудесный голос! - прошептала царица. Верховный жрец внимательно слушал. - "Дни его не имеют начала, - пела Сарра, - а дом его не имеет границ. Вечное небо меняется пред оком его, подобно одеждам, которые человек надевает на себя и снимает. Звезды загораются и гаснут, как искры от твердого дерева, земля же - словно камешек, которого путник коснулся ногой и пошел дальше. О, как велик господь твой, Израиль! Нет никого, кто посмел бы сказать ему: "Сделай так!" Нет лона, которое бы его породило. Он сотворил безбрежные бездны и носится над ними по своей воле. Тьму он превращает в свет, из праха земного создает живых тварей и наделяет их голосом. Страшные львы для него - что мелкая саранча; огромный слон для него ничто, а кит при нем - что младенец. Его трехцветная радуга делит небеса на две части, упираясь в края земли. Где врата, что сравнились бы с ней величиной своею? Грохот его колесницы повергает в трепет народы, и нет ничего под солнцем, что укрылось бы от его искрометных стрел. Его дыхание - северный ветер, оживляющий истомленные деревья; его дуновение - хамсин, сжигающий землю. Когда он протянет руку свою над водами, - воды превращаются в камень. Он переливает моря с места на место, как женщина брагу из кадки в кадку. Он раздирает землю, как истлевший холст, и покрывает серебряным снегом нагие вершины гор. Он скрывает в пшеничном зерне сотню новых зерен, и он же учит птицу высиживать птенцов. Он пробуждает в спящей куколке золотистую бабочку и велит человеческому телу в могиле ожидать воскресения..." Заслушавшись песней, гребцы подняли весла, и пурпурная царская ладья медленно поплыла по течению реки. Вдруг Херихор поднялся и скомандовал: - Правьте обратно к Мемфису! Весла ударили по воде, ладья круто повернула и с шумом стала пробиваться вверх по течению. Ей вслед неслась постепенно стихавшая песнь Сарры: - "Он видит биение сердца травяной тли и таинственные тропы, по которым бродит одинокая мысль человека. Но нет человека, который бы заглянул в его сердце и отгадал его намерения. Перед лучезарностью его одежд сильнейшие духом заслоняют свое лицо. |
