массивы были бесспорно лесами. Над ними лениво проплывали белые хлопья

облаков.

  Одно белое пятнышко на зеленом поле оставалось неподвижным. Не знаю

почему, словно предчувствуя великую тайну планеты, я неотрывно смотрел на

это пятно. Я увеличил изображение на экране настолько, насколько позволял

телескоп. И сразу увидел, что пятно разделено, расчерчено темными линиями

на квадраты. Едва ли это естественное образование.

  - Город! - взволнованно прошептал Сэнди-Ски.- Неужели город?!

  Я обернулся и посмотрел в его широко раскрытые от изумления глаза. И тут

же отвернулся, похолодев от ужаса. Пронзительного, мгновенно поразившего

ужаса...

  Даже сейчас, у себя в каюте, я вздрагиваю, вспоминая глаза фарсана... Да,

это не глаза живого Сэнди-Ски.

  "Глаза как глаза",- сказал бы любой другой на моем месте. Любой другой, но

не я. Я-то хорошо знал своего самого близкого друга. Сэнди-Ски был

необычайно и разносторонне одаренным человеком. Я бы даже сказал -

причудливо, витиевато одаренным, впечатлительным, остро реагирующим на

внешние события. Его чувства и мысли играли, как пламя. И в его глазах,

широко открытых в минуты вдохновения и радости, словно чувствовался

отблеск этого пламени. Более того, в глазах у влюбленного в Космос

Сэнди-Ски за долгие годы межзвездного полета появилось что-то новое,

какое-то трудноуловимое выражение. В них словно запечатлелся блеск

неведомых солнц, бесконечность космических просторов. Да, это были

говорящие глаза.

  Но глаза сегодняшнего Сэнди-Ски... Да, они были широко открыты, как это

бывало у Сэнди-Ски в минуты радости, изумления. В них читалась даже

взволнованность. И все же они поразили меня, как в прошлый раз, в тот

день, когда мы произвели торможение. Но сего-дня-то я понял, в чем дело.

Глаза Сэнди-Ски пугали своей холодной глубиной, вернее - пустотой,

бездонной пустотой. "Это глаза мертвого Сэнди-Ски",- обожгла меня сегодня

страшная мысль. Да, это были глаза мертвеца, несмотря на все виртуозные

усилия фарсана придать им выражение живого, пламенного Сэнди-Ски.

  Глаза человека всегда были трудным орешком для фарсанов...

  Но как это могло произойти? Каким образом фарсан оказался на корабле?

  Вспомнилось, что во время войны с фарсанами на Зургане уничтожили тысячу

восемьсот тридцать два таких чудовища. А было их всего тысяча восемьсот

тридцать три. Один, под номером четыреста десять, исчез. Его долго искали,

но не нашли. Решили, что он погиб, занесенный песками в Экваториальной

пустыне, в районе самой жестокой битвы. И на этом успокоились, несмотря на

предупреждение архана Грона-Гро: "Стоит уцелеть хоть одному фарсану, и он

начнет размножаться, как микроб". Значит, "микроб" (конечно, это был во

всяком случае не Сэнди-Ски!) каким-то образом проник на корабль и стал

размножаться...

  Кто же он? Всех членов экипажа я хорошо знал. Особенно подружился с ними

во время предполетной подготовки на острове Астронавтов.

  Вот только Рогус... И меня словно обожгло: конечно он! Только он мог быть

тем "микробом", проникшим на корабль. До этого я находился еще, так

сказать, в области предчувствий. Но интуиция превратилась в почти полную

уверенность, когда я вспомнил один случай...

  У Рогуса за день до старта заболел маленький сын - он единственный из

членов экипажа оставлял на Зургане семью. Его отпустили с корабля в город

Сумору проведать сына. Всего на два часа! Рогус вернулся с небольшим

опозданием, что было непохоже на пунктуального бортинженера.