- Ого, ты начинаешь усваивать стиль речи моего отца,- рассмеялась Аэнна.

Затем спросила: - И что же нужно делать? Неужели для этого необходима

борьба во вселенском масштабе, завоевание населенных планет, грабежи

научно-технических достижений и, чтобы не выродиться, господство жителей

Зурганы над всеми мыслящими обитателями Космоса?

  - Нет, конечно...- начал я.

  Но в это время Аэнна воскликнула:

  - А вот и твой кумир идет! Посмотри.

  В парке появился Вир-Виан в сопровождении нескольких шеронов. Среди них я

увидел высокого лысого старика, который громко кричал на Круге "хау".

  - Ты подожди меня,- сказала Аэнна, вставая,- я на минуту подойду к отцу,

спрошу, когда мы будем возвращаться домой.

  Вернувшись, Аэнна весело заговорила:

  - А знаешь, ты пользуешься у моего отца большим успехом. Он хочет поближе

познакомиться с начальником первой межзвездной экспедиции. Он дал мне

понять, что было бы неплохо, если бы я пригласила тебя в наш дом. А ведь

мой отец - нелюдим.

  Вир-Виан, оживленно беседуя с шеронами, остановился недалеко от нас.

Шероны часто оборачивались и смотрели в нашу сторону. Один из них был до

того стар, что его щеки обвисли и болтались, как салфетки.

  - Пойдем отсюда в аллею гелиодендронов,- предложила Аэнна.- Друзья моего

отца - не очень приятное зрелище.

  В аллее гелиодендронов мы шли некоторое время молча, прислушиваясь к

приятному гулу ночных насекомых, перелетающих с одного светящегося цветка

на другой. На черном небе огненной росой сверкали звезды. Среди них

выделялись ярким блеском Туанга - царица северного неба.

  - Туанга! - задумчиво заговорила Аэнна.- Когда я смотрю на нее, мне

кажется, что там, в немыслимой дали, живут на цветущей планете невыразимо

прекрасные существа. Их разум сверкает подобно голубой звезде Туагне,

словно вобравшей в себя весь свет мирового пространства. И никакие черные

провалы Космоса не затмят этот блеск, никакие вселенские катаклизмы не

сокрушат могучую цивилизацию, вставшую на путь вечного совершенствования и

развития. Со временем и наша Зургана станет такой же. И тогда две

прекрасные цивилизации, разделенные огромным расстоянием, найдут друг

друга, сольются, чтобы стать еще могущественней и прекрасней, чтобы в

неизмеримых глубинах Космоса искать себе подобных. И так без к онца. Разум

Вселенной будет разгораться все ярче и ни когда не погаснет, не станет

жалкой игрушкой в руках гигантских стихийных сил. Перед ним вечная борьба

с природой, вечная и неутолимая жажда творчества и познания.

  Смутившись, Аэнна усмехнулась и сказала:

  - Вот видишь, я тоже начала выражаться патетически, как и мой отец. Но я

иначе, чем он, представляю развитие мирового мыслящего духа. Конечно,

разумные обитатели отдельных планет, достигнув определенного и даже

сравнительно высокого уровня развития, все же, вероятно, гибнут в потоке

всесокрушающих враждебных сил Космоса. И задача могучих цивилизаций не

покорять их, не господствовать над ними, а помогать. Здесь я не согласна с

моим отцом и его горячим единомышленником.

  - С каким единомышленником? - спросил я.- Это с тем тощим и лысым шероном?

  - Да нет же, я имею в виду тебя,- рассмеялась Аэнна. Но слова ее звучали

скорее дружелюбно, чем насмешливо.

  - Это же клевета, Аэнна,- возразил я.- Идея агрессии, этакого космического

разбоя, у меня вызывает отвращение. К тому же я считаю, что величайшие

достижения науки неотделимы от высшей гуманности. Покорение других планет,

господство над ними вообще невозможны нигде и никогда. Само по себе

освоение Космоса предполагает такой высокий уровень сознания, который

исключает все это.